Глава 4
Время укрепляет дружбу, но ослабляет любовь.
(Лабрюйер)
Вы когда-нибудь были обсалютно счастливы? Безгранично, всецело. Каждый вздох, каждое слово пропитано любовью. То, без чего не смог бы жить ни один человек. Это самая настоящая магия. С каждым взглядом, с каждым движением, с каждым вздохом ты становишься счастливее. Это как прыжок с парашюта. В первое мгновение ничего, кроме страха ты не испытываешь. Ты знаешь, что нелюзя вернуться назад. Но потом, с каждой последующей секундой, ты замечаешь совсем другое. Страх уступает другому чувству - чувству свободы. И вот тогда ты ощущаешь её вовсю. Домашние хлопоты, споры и обыденная суета больше не имеют значения. Есть только ты и она. Человек и свобода. Вот так и настоящая любовь. Она действует долго и согревает тебя изнутри. Её нельзя увидеть, можно только почувствовать.
Утро дало о себе знать яркими лучами солнца и пением первых птиц. Вставать совершенно не хотелось. Мне было так уютно и спокойно в объятиях любимого мужа. Но сегодня очень много дел, так что вставать всё равно пришлось. Я блаженно потянулась.
- Доброе утро, солнышко, - пропел самый красивый голос на свете. Я прикрыла глаза и прижалась к безупречной груди Эдварда.
- Доброе утро, - эхом отозвалась я.
- Знаешь, а я уже забыл, что такое встречать утро вместе с тобой. Это непередаваемое счастье, - прошептал Эдвард, ещё сильнее прижимая меня к себе.
- Я так люблю тебя, - всхлипнула я, уткнувшись носом в его шею. Я даже не заметила, как из глаз потекли слёзы. Но я и не пыталась их остановить, потому что это были слёзы радости и счастья.
Эдвард взял моё лицо в ладони и начал смахивать слезинки.
- Милая, ну что ты? Успокойся. Я здесь. Я рядом.
Его слова болезненным эхом отозвались в моём сердце. Но я не подала виду. Не буду загадывать, что будет в будущем, главное - это сегодня. Эдвард и я.
Я потянулась к Эдварду и поцеловала его в губы. Простым, лёгким поцелуем. Когда я отстранилась, то задала вопрос, которым мучал меня уже давно.
- Эдвард, а что ты делал эту неделю?
Любимый посмотрел на меня серьёзным взглядом и рассмеялся.
- Так вот что вас интересует, миссис Каллен?
Если бы я была человеком, то, несомненно, покраснела бы. Но от слов "миссис Каллен" я просто расплылась в широченной улыбке.
- Ну... я за тебя волновалась. Боялась, что ты наделаешь глупостей, - уже серьёзно ответила я.
- Глупости - это твоя прерогатива.
- Ты так и не ответил.
Лицо Эдварда заметно помрачнело. Сердце опять кольнуло, но эта боль, пронзившая сознание, дала мне понять одну важную вещь. Во что бы то ни стало не причинять ему больше боли. Хоть моё сердце больше не бьётся, но тот факт, что Эдвард страдает из-за меня, делает его хрупким, и малейшее движение, удар, могут разбить его на миллионы осколков, и тогда его нельзя будет не склеить ни любовью, ни нежностью.
Тут я остро осознала, что напрасно задала этот вопрос. Зачем ворошить прошлое, если можно наслаждаться настоящим?
Я приподнялась на локте и заглянула в янтарные глаза Эдварда. Такие любимые, такие родные, но в то же время чужие. Эдвард горько улыбнулся, давая понять, что тема закрыта. Я улыбнулась и обняла его за шею.
- Ты прав. Не будем об этом, - прошептала я.
- Спасибо тебе.
Я положила голову на грудь Эдварда, туда, где бьётся безмолвное сердце. Тут же возникла картинка. Эдвард прижимает меня к груди, и я отчётливо слышу стук его сердца; я готовлю ему еду и мы вместе завтракаем или мы сидим на крыльце летнего домика, у нас у обоих седие волосы, и вокруг бегают наши внуки...
- Милая, не думай об этом. У нас целая вечность впереди, - тихо сказал Эдвард, и я поняла, что замечталась.
- Хорошо. Вдруг хлопнула дверь, и послышался голос моего любимого брата.
- Белла, ты где? А я нам тетрис купил! - прогремел бас Эмметта, ичерез секунду он уже был у меня в комнате. Увидя нас с Эдвардом в обнимку, Эмметтт сначала запищал отрадости, а потом по-детски прикрыл рукой глаза и вышел из комнаты.
- Одевайтесь, дети мои, я буду ждать вас в гостинной, - раздался голос большого брата и тяжёлые удаляющиеся шаги...
Отредактировано Дядя Бельведер (2010-12-23 20:10:29)
