Ну вот вам и прода, мои любимые нетерпеливые девочки!
Ночами не сплю, для вас стараюсь! Спасибо, что ждали и поторапливали меня!

ГЛАВА 46

    Я уже давно заметила свет между деревьев. Свет в моей комнате. В нашей комнате. Эдвард должно быть собирается спать, а может уже лёг. Я всегда оставляла для него ночник включённым, зная как сильно он боится темноты.
    Я всё поняла, как только подошла к дому чуть ближе и услышала такой долгожданный и знакомый стук сердечка. Слабый, трепещущий, выбивающий удары будто вхолостую. Я научилась читать его с закрытыми глазами. Я знала как оно билось от страха, от удивления, от радости, от желания. Сейчас оно билось так, как в подвале в Сиэтле. Безнадёжно и в ожидании смерти.
    Страшное предчувствие волнами растеклось по телу и я, сорвавшись с места, быстрее рванула к дому. Дверь распахнулась прямо перед моим носом и через мгновение я была стиснута в объятиях мамы и Розали. Господи, я дома!
    "Где же ты была, девочка моя?" Мы думали, что потеряли тебя!" - всхлипывала Эсми, гладя меня по голове.
    "Чёрт тебя дери, Беллз" - ругнулась Розали, - "потом я выскажу всё, что о тебе думаю, а сейчас иди к нему".
    "Всё так плохо?" - я высвободилась из объятий, со страхом вглядываясь в родные лица.
    "Сама увидишь," - вздохнула сестра, проведя рукой по лицу, - "даже мы почти перестали надеяться, что он выкарабкается".
    "Так было нужно!" - с жаром воскликнула я, рассчитывая на их поддержку, но они только огорчённо переглядывались.
    "Боюсь, Эдвард никогда этого не поймёт, дочка," - с отчаянием в голосе ответила мама, - "это для нас лишь мгновение, но для него это было... слишком долго".
    "Иди к нему. Он умывается. Я собиралась принести ему молока, но думаю, это подождёт," - сестра решительно подтолкнула меня к лестнице.

    Он стоял ко мне спиной, склонившись над раковиной и напряжённо сопя. Дурманящий аромат его тела мгновенно окутал меня со всех сторон и я поняла, что охота не дала того эффекта, на который я рассчитывала. Его кровь была такой же желанной для меня, как и два с половиной месяца назад. Он даже не услышал как я вошла и застыл над раковиной всё в той же позе. Мне показалось, что он похудел ещё больше, позвоночник выступал под тонкой футболкой. Дыхание было натужным, с громкими хрипами. Волосы заметно отросли и в беспорядке торчали во все стороны.
    "Эдвард, малыш..." - шёпотом позвала я, закрыв за собой дверь и сделав робкий шажок в его сторону.
    Он едва не подскочил и, крутанувшись на месте, резко обернулся ко мне. Я еле сдержала крик ужаса, увидев, во что превратился мой мальчик за два с половиной месяца моего отсутствия. Я помнила эти глаза, этот взгляд. Таким он был, когда я забирала его из Вольтерры. Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока он смотрел на меня. Смотрел сквозь меня. Глаза были пустыми и безжизненными. Его рука вдруг устало поднялась и пальцы прошлись по покрытому испариной лбу. Кожа покрылась мурашками и только бешеный стук сердца выдавал то, что он чувствовал моё присутствие. Он знал, что я здесь. Его губы шевелились, как будто он говорил, но я никак не могла разобрать, что именно. Спортивные штаны едва держались на узких бёдрах.
    При всём этом в нём чувствовалось сильное напряжения и неожиданно я заметила, что одну руку он старательно заводит за спину.
    "Что там у тебя? Покажи мне, малыш," - немного неуверенно попросила я, вглядываясь в его застывшее лицо.
Он нервно выдохнул и взгляд тут же стал осмысленным. Я поняла, что он наконец-то меня увидел. Я почувствовала как он задрожал и, глупо улыбнувшись, отрицательно мотнул головой.
    "Эдвард, покажи мне иначе я подойду и посмотрю сама," - твёрдо приказала я, не отводя от него взгляда.
Снова эта идиотская улыбка и снова он замотал головой.
    "Немедленно!" - зарычала я, делая шаг вперёд.
Он задрожал ещё сильнее и, пошатнувшись, опёрся спиной о раковину. Лицо стало белым как полотно, трясущаяся рука протянулась ко мне, кулак разжался, показывая лежащее на ладони лезвие.
    "Скажи мне, что это не то, о чём я подумала," - хрипло выдавила я.
В горле застрял колючий комок и я почувствовала подступающий гнев. Парень опять улыбнулся и его голова обречённо опустилась.
    "Какая же ты всё таки сволочь!" - с презрением вырвалось у меня.
Я как безумная боролась с жаждой, оттягивая своё возвращение. Думала, что так будет лучше для него. Что он осознает и поймёт. Что ему будет спокойней без меня. Что он сможет жить нормально. Что будет счастлив. А он просто плюнул мне в лицо. Стоял как истукан и нагло улыбался. Я так хотела верить ему, а он растоптал все мои надежды. И какая-то часть меня всегда знала, что так и будет. Я всегда ждала от него подвоха.
    Едва сдерживая ярость и раздражение, я влетела в комнату и, схватив с полки ремень, вернулась обратно.
    "Сними футболку и повернись спиной!" - зарычала я, складывая ремень вдвое.
Его голова тут же дёрнулась вверх, а глаза встретились с моими. Губы Эдварда снова зашевелились, невнятно что-то бормоча. Он неотрывно смотрел на меня, но я уже не чувствовала привычного для него страха. Его мутные, угасавшие глаза отражали что-то другое, чего раньше я никогда не замечала и сейчас не могла дать подходящего объяснения. Склонив голову набок, он несколько секунд переводил взгляд с меня на ремень, потом моргнул и, улыбнувшись какой-то странной, недоброй улыбкой, повернулся ко мне спиной, стягивая футболку.
    "Не делай этого, дочка," - вымученно простонала за моей спиной мама, - "отдай мне ремень".
Ей незачем было просить. Моя жестокая решимость исчезла так быстро, что я даже этого не заметила, стоило мне увидеть спину Эдварда. Сколько раз он уже нагибался так, в ожидании побоев?
    В моей голове зашумело и ремень выпал из дрожащей руки. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что в моё отсутствие с Эдвардом произошло что-то страшное. Ещё никогда он не был таким... неживым. Ещё никогда я не видела его настолько сломленным.
    Он молчал всё это время, не издав ни звука, покорно склонившийся и сжавшийся. Я поняла, что допустила ужасную ошибку, вернувшись, когда Эдвард вдруг задрожал и, не выдержав, заплакал, опускаясь на пол. Эсми тут же бросилась к нему, прижимая к груди и укачивая.
    "За что она так со мной, мама?" - выдавил он сквозь рыдания, а Эсми только кинула на меня укоризненный взгляд.
Мои ноги подкосились и я рванулась было к нему, но твёрдая рука Розали безжалостно вытянула меня обратно в комнату.
    "Я бы с удовольствием оторвала бы тебе голову, Белла, но не сделала этого только потому, что тебе удалось вызвать у Эдварда хоть какие-то эмоции. Пусть даже и слёзы!" - с ненавистью процедила сестра, отшвырнув меня в угол.
    "Что я сделала с ним?" - обезумев, прохрипела я, не отрывая глаз от двери в ванную, откуда доносились затихающие всхлипы. "Господи, что здесь вообще происходит?"
    "Ты сделала ему больно, Белла," - мрачно ответила Роуз, - "и он чертовски на тебя обижен".

    Впервые я возвращалась куда-то с надеждой, что меня ждут, что по мне скучали. Взвесив все "за" и "против", я поняла, что Эдварду действительно будет лучше без меня. Но эгоизм уже в который раз не позволил мне отпустить его.
    Я привыкла к тому, что он всегда меня прощал. Терпеливо сносил битьё и оскорбления, принимая это как должное. Но я-то знала, что так быть не должно, что я не справедлива к нему и он ничем не заслужил такого отношения. Теперь он тоже это знал. Мама была права. Эдвард не понял причин моего такого долгого отсутствия. Но я даже не предполагала, что он воспримет это так. Что мой уход так сильно надломит его. Он не простит меня за то, что я не была рядом в тот миг, когда он так сильно нуждался во мне, когда думал, что умирает. Я должна была быть с ним, держать за руку как и обещала, а я же в это время сидела в горах и жалела себя, вспоминая никчёмную жизнь.
    Эдвард долго не мог успокоиться в ту ночь, а Эсми не отходила от него ни на шаг, прикладывая ко лбу влажное полотенце и тихими разговорами успокаивая неистово бьющееся сердце.
    Я до утра просидела в гостиной, когда наконец вернулись с охоты отец, братья и Элис.
    Сестрёнка с радостным визгом бросилась мне на шею. Счастливо улыбались отец и Джас, а Эммет лишь коротко кивнул и поспешил в свою комнату. По глазам Карлайла я поняла, что нам предстоит не простой разговор и не ошиблась.

    "Я не вправе осуждать тебя за уход, Белла," - взволнованно начал Карлайл, взъерошив влажные после душа волосы и присаживаясь в кресло в своём кабинете, - "я верю в то, что твои намерения были чисты и искренни, но... ты оставила его с воспалением лёгких. Он пролежал в постели около полутора месяцев. В первое время он даже не мог говорить и почти полностью ослеп. Зрение вернулось к нему лишь спустя две недели."
    "Я не знала об этом," - судорожно вздохнула я, опуская голову.
    "А мы не знали где тебя искать. Твои следы обрывались на границе с Канадой. Мы не знали что и думать, вернёшься ли ты, жива ли ты вообще!"
    "Я не хотела чтобы так вышло, пап. Я думала, что поступаю правильно," - настойчиво твердила я, сжимая кулаки.
    "Попробуй объяснить это Эдварду, дочка," - вяло улыбнулся отец, поднимаясь с кресла и подходя к окну, - "до этого момента я даже не представлял как сильно он привязан к тебе. Это больше, чем любовь, Белла. Привязанность, зависимость, помешательство, называй как угодно. Как бы сильно мы не любили его, не заботились о нём, ему нужна только ты".
    "Что-то я не сильно заметила, что нужна ему," - недоверчиво буркнула я.
    "Ты видела его глаза, Белла?" - требовательно спросил отец. "Они словно стеклянные, пустые. Ты слышала его крики по ночам, то как он звал тебя, а я был готов кричать вместе с ним, потому что не знал, что ему ответить. Он почти не спит, нам с трудом удаётся заставить его хоть немного поесть. Он практически не разговаривает и всё, что я слышу от него, это "мне всё равно". И мне кажется, Белла, что ему действительно всё равно. На его лице постоянно блуждает эта странная, пугающая улыбка. И ещё, Белла... то, за чем ты застала Эдварда вчера вечером... это не первый случай".
    "Ты хочешь сказать..." - я подскочила на месте и шокировано уставилась на отца.
    "Я боюсь, что мы теряем его, Белла," - через силу выдавил Карлайл, отводя взгляд. "Твой уход сломал его, дочка. А потом у него начались эти приступы..."
    "К-какие, твою мать, приступы?" - взвизгнула я, перебивая отца.
    "Удушье, кровотечение из носа, обмороки..." - в голосе Карлайла слышалось отчаяние. "Постарайся не волновать его, быть с ним тактичной и терпеливой".
    "Дерьмо, ты хочешь сказать, что это произошло с ним из-за того, что я ушла?" - я не заметила, как оказалась около Карлайла, с яростью вцепившись в его рубашку. "Рано или поздно мне всё равно придётся уходить!"
    "Но не так... забирая из его жизни последний лучик света, последнюю надежду".

    Эдвард уже проснулся, когда я вернулась в комнату, но никак не отреагировал на моё появление, продолжая равнодушно пялиться в потолок. Эсми, сидевшая в кресле с книгой, только горько вздохнула, посмотрев на него и, бросив мне ободряющую улыбку, скрылась за дверью.
    "Как спалось? Поднимайся, завтрак уже ждёт тебя," - я неуверенно улыбнулась и подошла к кровати. "Нечего кривить губы. Давай, поднимайся, соня," - я, заметив как он нахмурился и отвернулся к стене, потянула с него одеяло.
Я была сильно удивлена, когда он, не став возражать, нехотя поднялся и, подтянув спадающие пижамные штаны, поплёлся в ванную. Не раздумывая, я тут же пошла за ним следом.
    "Хм... мне нужно в туалет," - покраснев, чуть слышно прошептал он, посмотрев из-под насупленных бровей на мои ноги.
    "Я отвернусь," - коротко ответила я, но он замер на месте, учащённо дыша. "Хорошо, я позову Эммета, но один ты больше не останешься!" - заявила я, поворачиваясь к двери.
    "Этого... больше не повторится," - опустив голову, шепнул он, вцепившись в резинку штанов, будто боялся, что я насильно стяну их с него.
    "Я могу тебе верить, Эдвард?"
Он только кивнул, а я, ещё несколько секунд посмотрев на его спину, не спеша вышла за дверь. Эдвард вышел через несколько минут уже умытый и, бросая на меня смущённые взгляды, подошёл к стулу с одеждой, но замешкался, покосившись на меня и давая понять, что ему неудобно одеваться при мне. Раньше он был менее стеснителен. Ну что ж, если это то, чего он хочет... я выйду. Я испытывала двоякое чувство. Частые удары его сердца давали понять, что в глубине души он очень рад моему возвращению, но в то же время я не могла не заметить его холодность и отстранённость. Я чувствовала его нервозность при моём приближении и намеренно избегала контактов с его кожей, не уверенная, что смогу быть терпеливой если прикоснусь к нему.
    Моё терпение лопнуло после того, как я около десяти минут смотрела как он лениво ковырял вилкой в тарелке, таращась при этом безразличным взглядом в стену. Сёстры, всё утро составлявшие меню, только удручённо вздыхали.
    "Ну-ка, живо открывай рот!" - рявкнула я, выхватив вилку из его руки и развернув его на стуле к себе лицом.
Он снова нахмурился и упрямо сжал губы.
    "Немедленно!" - прошипела я, наколов на вилку кусочек рыбы и наклоняясь к нему.
Он вздрогнул и тут же послушно открыл рот, всё так же отводя взгляд.
    "Умница, хороший мальчик," - одобрительно улыбнулась я, положив еду ему в рот, - "а теперь жуй и глотай".
Он, сморщившись, прожевал и проглотил. Мама только расстроенно вздохнула, а на лицах девчонок я заметила облегчённые улыбки.
    Я буду кормить его с ложки если потребуется, думала я, с удовлетворением отметив как Эдвард уже с большей охотой жуёт свой завтрак.

    Уже больше часа он сидел на ступеньках крыльца, прислонившись к перилам и ни разу не пошевелившись за всё это время. А я стояла у двери и с болью в сердце не отрываясь смотрела на него.
    "Это происходит каждый день, с тех пор как он немного оправился после болезни," - горько вздохнула мама, подойдя ко мне и взяв мою руку, - "он часами сидел на одном месте и, не отрываясь, смотрел вдаль. Всё ждал тебя".
    "Но ведь Белла вернулась," - недоумённо возразила Элис, - "чего же он снова сидит там?"
    "Он там потому, что не хочет находиться в одном доме со мной," - с отчаянием прошептала я, прижимаясь лбом к стеклу.
    "Когда-нибудь он поймёт, каковы же в действительности твои чувства к нему," - проговорила подошедшая Розали, - "всё, что он ощущает на данный момент, это свою никчёмность и бесполезность".

    В обед мне снова пришлось кормить его и он послушно всё съел. Оставшуюся часть дня он просидел в комнате, прижавшись к окну, и смотрел в никуда. Иногда на его лице снова появлялась эта странная улыбка, но через мгновение он хмурился и тяжко вздыхал. Он ни разу даже не взглянул на меня за весь день. Лишь однажды он одарил меня взглядом, той ночью, когда я вернулась. Сначала пустым и отчуждённым, а затем ставшим полным горечи и боли, когда я хотела его ударить. Я не хотела вернуться так, я не ожидала, что он будет таким. Чужим, равнодушным и... злым. Я чувствовала как в его душе кипит злоба, боль и обида. Но он старательно прятал это в себе, скрывая за маской холодности и безразличия. Он стал более сильным и решительным, упрямым в стремлении показать, насколько сильно задеты его чувства. Я верила, что смогу вернуть его любовь, которой я так жаждала. Я буду бороться за него так, как он боролся за меня.
    Было уже около часа ночи, а я всё сидела в одиночестве в своей комнате, пока Эдвард вместе с Эмметом и Джаспером смотрел в гостиной кино. Было понятно, что он вовсе не торопится вернуться, а скорее всего даже избегает встречи со мной.
    Бросив ещё один нетерпеливый взгляд на часы, я спустилась вниз и застала парней, смотрящих какое-то идиотское шоу.
    "Эдвард... уже поздно, пойдём спать," - невнятно пробормотала я, встав рядом с ним у дивана.
Он опустил голову и, насупившись, продолжал молча меня игнорировать.
    "Пожалуйста," - неуверенно пискнула я, протянув руку к его плечу, но он тут же отшатнулся.
    "Ты можешь переночевать у нас, братишка," - предложил Эммет, а я испуганно сжалась.
Эдвард, поразмыслив несколько секунд, кивнул, вынудив меня понуро вернуться в комнату. Я вдруг с удивлением осознала, что ни разу не разозлилась на него как было бы раньше. Я заслужила такое отношение и у Эдварда было множество причин не доверять мне. Он давно уже мог бы выкинуть меня из своей жизни. Наверное, время пришло.
    Я вздрогнула, услышав как негромко скрипнула дверь и Эдвард неуверенно зашёл, неловко потоптавшись на месте. Болезненный стон облегчения застрял в моём горле, мои губы задрожали и я, нервно проведя рукой по волосам, вдруг спохватилась и бросилась разбирать для него постель.
    Через несколько минут он, уже умытый, лежал в кровати, свернувшись клубком и до подбородка укрытый одеялом.
    "Я могла бы почитать тебе, если хочешь," - робко предложила я.
Он только засопел и развернулся ко мне спиной.
    "Ну тогда... спокойной ночи," - дрожащим голосом промямлила я, услышав лишь его огорчённый вздох.

    Прошло уже восемь дней с момента моего возвращения, а Эдвард по-прежнему продолжал старательно избегать меня. Разговаривал сквозь зубы, в большинстве случаев ограничиваясь лишь односложными "да" и "нет". Хотя молчал он практически всё время, предпочитая часами просиживать у окна в комнате, либо на крыльце. Изредка он поднимался и начинал бесцельно бродить по расчищенной площадке перед домом, иногда останавливаясь и ковыряя палочкой снег. Почувствовав испытываемое мною чувство вины, он умело пользовался этим и крутил мной как хотел. Радовало, что есть он начал с большей охотой, правда исключительно в тех случаях, когда я кормила его сама. Однажды, не выдержав, я разоралась, пригрозив ему поркой, а он только покорно наклонился, но к еде так и не притронулся.
    Бледность постепенно сходила с его лица, всё чаще сменяясь уже привычным мне румянцем. Несколько раз я замечала как он исподтишка подглядывает за мной, но как только я подлавливала его на этом, он тут же смущённо краснел и снова окунался в состояние своей таинственной меланхолии. И в эти моменты я была готова поклясться, что маленький избаловавшийся засранец всего лишь притворяется. Но его глаза врать не могли. Стоило мне хоть на миг поймать его взгляд, как я тут же отворачивалась, не в силах вынести таившейся в них боли и горечи.
    С каждым днём мне было всё сложнее оставлять его в одиночестве, смиряясь с холодностью и равнодушием. Несколько раз я была в шаге от того, чтобы сорваться и поставить зазнавшегося человечка на место, выбить из него всю дурь и заставить вспомнить, кому он принадлежит. Лишь оно помогало мне успокоиться, вызывая самолюбивую улыбку. За всей маской безразличия усмирить реакцию своего тела, а точнее определённой его части, Эдвард не мог. Парень продолжал всё так же неистово желать меня, каждый раз при этом мучительно для меня краснея. Я же, давно израсходовав и без того скудные запасы терпения и тактичности, буквально не давала Эдварду прохода, откровенно его соблазняя. Виляя попкой, дефилировала по комнате, одетая в одно лишь нижнее бельё. Лёжа на кровати и изогнувшись как кошка, дожидалась его возвращения из душа. Потеряв всякий стыд, по несколько раз на дню переодевалась даже и не думая прикрыться и старательно делая вид, что не слышу его тяжёлого дыхания, не чувствую ошеломляющего запаха возбуждённого мужчины, не вижу как яростно он сжимает кулаки и кусает от бессилия губы. Его ночные кошмары всё чаще стали сменяться удивительно волнующими снами, в которых он хрипло стонал моё имя. Его руки беспорядочно блуждали по кровати, часто вздымающаяся грудь блестела от пота и через несколько секунд он со стоном просыпался, замечая меня, сидящую в его ногах на краешке кровати и пожирающей его чернотой своих глаз. Смущённый и разозлённый предательством собственного тела, Эдвард становился мрачнее тучи. Но чем больше я преследовала его, тем упрямее он игнорировал меня. А моя нарастающая жажда, вкупе с гневом и раздражением, уже едва поддавалась контролю.

Как видите, наша распрекрасная Белла вернулась и успела вовремя! Хотя возвращение было в её стиле. Но не огорчайтесь, думая что с Эдвардом всё так плохо. В следующей главе он проявит характер и сильно удивит этим свою любимую Госпожу

Отредактировано INFERN (2011-12-13 01:25:48)