Я испугался, увидев в зеркале своё отражение. Бледный, с ввалившимися глазами, под которыми залегли тени. Мутный взгляд, выступающая щетина на щеках и подбородке. Бритвенный станок не удержался в моей руке и, упав в раковину, раскололся надвое. Я нервно обернулся к двери, убедившись, что по-прежнему один и с улыбкой уставился на сверкнувший на дне раковины металлический кусочек лезвия...

эти глаза... такие же, как и у меня. Яркие и чистые, еще не омраченные ужасом, болью и горем. Но это непременно будет в ее жизни, потому что такой жалкий трус как я бросил ее там одну. Оставил свою крошку на обед убийцам. Нет ни единой надежды на то, что я могу это исправить. Я обрек свою девочку на страдания, переложил свою судьбу на ее крошечные плечики и теперь пытаюсь подло избежать проблем.

При всём этом в нём чувствовалось сильное напряжения, и неожиданно я заметила, что одну руку он старательно заводит за спину.
- Что там у тебя? Покажи мне, малыш, - немного неуверенно попросила я, вглядываясь в его застывшее лицо.
Он нервно выдохнул и взгляд тут же стал осмысленным. Я поняла, что он наконец-то меня увидел. Я почувствовала, как он задрожал и, глупо улыбнувшись, отрицательно мотнул головой.
- Эдвард, покажи мне иначе я подойду и посмотрю сама, - твёрдо приказала я, не отводя от него взгляда.
Снова эта идиотская улыбка, и снова он замотал головой.
- Немедленно! - зарычала я, делая шаг вперёд.

Родной, любимый запах завладел всей моей сущностью, глупая улыбка расползлась по лицу и я как дурак мотнул головой. Проследив за ее заинтересованным взглядом, я понял, что она пытается разглядеть то, что я прячу за спиной. Я снова заулыбался, стараясь вспомнить, чем занимался несколько минут назад, но шум в голове и дикая, всепоглощающая радость от возвращения Беллы мешала мне сосредоточиться.
- Немедленно!- ее разъяренной рычание заставило меня запаниковать и сжаться от страха и она вдруг протянула руку вперед.

Слезы градом хлынули из глаз, стоило мне почувствовать заботливые и защищающие ото всех бед руки женщины, которую мне так нравилось называть мамой. Всю свою жизнь, сколько я себя помню, я все принимал как должное. С покорностью и смирением. В этот день я впервые плакал от обиды.

И однажды, к своему стыду и ужасу я вдруг понял, что ненавижу и ее...

Яростно сжимая кулаки я, с презрением и отвращением к своему гадкому и похотливому телу, мрачно плелся в душ, надеясь, что холод воды поможет мне снять напряжение.

- Эдвард, сынок, посмотри на меня!- нервно закричал доктор, легким нажатием ладони на грудь удерживая меня на месте и лишая возможности двигаться. - Пожалуйста, постарайся расслабиться. Ты в безопасности. Ты молодец. Ты очень сильный и храбрый мальчик, но сейчас ты должен довериться мне и попытаться успокоиться- .

Ожидая ударов, я мечтал забиться в уголок, спрятаться, но ноги отказывались меня слушаться и буквально приросли к кровати, не желая подчиняться. Пожалуйста, убейте меня сразу... пожалуйста, пожалуйста...

Да, я человек, но здесь Элис ошибалась. Никаких прав у меня нет и никогда не будет.

Одной рукой я прижимал к боку зайца, принесенного Эсми. Мягкий, теплый мех немного успокаивал, но все же я ежесекундно косился на дверь, опасаясь прихода разъяренной Беллы.
Слезы снова подступили к глазам и я стиснул в руках игрушку, притягивая колени к груди и опираясь спиной о приподнятую подушку.

Я так хотел чтобы рядом был бы и Эммет, с ним мне не было бы так страшно

- Эдвард, ты можешь остаться у нас с Эмметом, Элис и Джас тоже будут рады тебе, а уж о Карлайле с Эсми я вообще молчу,- заявила она, придержав меня за плечо. - Поверь, Белла не будет возражать, она поймет. Вернешься, когда сможешь- .

Но я- то знал, что происходящее между нами неправильно, недопустимо. Если бы она хоть раз взяла от меня кровь, это непременно все изменило бы. Ей бы стало легче и не пришлось больше так мучить ни себя, ни меня. Но один только намек на такую возможность вызывал в ней безудержную ярость.