Глава 9.
Сара вернулась почти в полночь. Я сидела перед телевизором, укутанная в плед.
- Ты почему еще не спишь? – спросила она.
Ее голос показался мне каким-то перевозбужденным.
- Хотела тебя дождаться… - я приподнялась на диване, поджав ноги под себя. – Что-то случилось?
Сара упала рядом со мной и схватилась рукой за голову.
- Нет, все в порядке. Все, как обычно.
Она вздохнула и полезла в сумку за сигаретой. Она предложила и мне. Я не могла отказаться. Мы прикурили. Девушка достала пепельницу и поставила ее на журнальный столик.
После затяжки она вдруг закашлялась.
- Ты заболела? – нахмурила брови я.
- Наверно просквозило где-то… - сухо добавила она.
Я кивнула и сделала глубокий вдох.
- И как?..
Она пожала плечами.
- Я привыкла не распространяться на этот счет, но тебе скажу. Противно. Как еще может быть? Единственное, что может сделать Дрейк для меня, так это то, чтобы мужик не был таким гадким.
Она быстро затянулась, пытаясь дымом заглушить душевные переживания.
- А я булочек испекла… - грустно сказала я.
Сара тихо засмеялась.
- Спасибо. Но мне сейчас не до еды. Утром. Все утром… Завтра еще один день, пока Дрейк не впихнул нас куда-нибудь в паре. Так что я тоже беру выходной и мы будем заниматься всякими… ну, ты меня поняла.
Я кивнула.
Сара улыбнулась мне и затушила сигарету.
- А сейчас спать.
Она быстро встала и пошла в свою комнату. Я смотрела ей вслед. Она немного пошатывалась, хоть и не была пьяна. В груди защемило. Было обидно за нее.
Я еще немного просидела в оцепенении, докуривая сигарету. Не хотелось, чтобы она заканчивалась. Не хотелось, чтобы наступало завтра.
***
Я так и не сомкнула глаз. Встать я позволила себе только тогда, когда услышала шум кранов в ванной. Значит, Сара уже встала. Я быстро приняла душ. В ванной мой взгляд вечно падал на неприкосновенную зеленую щетку, которая покоилась в стакане. Становилось не по себе. Словно, этот Чак был здесь. Словно, он всегда был рядом с ней. Она не отпускала его. Я бы тоже не отпустила. Я и не отпускаю.
Я смахнула со щеки слезу и наконец-то оторвалась от нее.
Сара уплетала мои булочки за чашечкой кофе.
- Очень вкусно! – сказала она проглотив.
Я улыбнулась ей в ответ. Для меня уже была готова чашка крепкого чая.
- Чак тоже любил печь булочки с корицей, - грустно усмехнулась она. – Он вообще везде пихал свою корицу! Кухня всегда ей пахла. Меня раздражало, а ему нравилось. А сейчас я скучаю по этому аромату…
Она задумалась и откусила еще.
- А что там насчет твоей… любви? – робко спросила Сара.
- Эм… Это сложно. Нас просто разделили. Родители.
- Поэтому ты и сбежала?
- Наверно… там многое нужно учитывать.
- И какой он?
Я закусила губу. Как я могу описать того, кого не помню, но Сара выжидающе смотрела на меня.
- Ну, он красивый. У него теплые руки… и пахнет он, как солнце. Да, наверно, солнце так и пахнет. И он заботился обо мне. Больше, чем кто-либо другой.
Сара грустно посмотрела на меня.
- Не понимаю твоих родителей…
- Это все мама. Она слишком чокнутая, чтобы думать о моем счастье.
- А я вот без родителей росла. Точнее, у меня был отец, но он рано ушел.
Я нахмурилась.
- Он умер?
- Нет… ушел. Он занимался не совсем хорошими делами. Я не должна тебе этого рассказывать, - усмехнулась она.
- Ты итак мне уже многое о себе рассказала. Разве ты не поняла, что я не могу тебя осуждать?
- Ну, хорошо, - вздохнула она. – Когда мне было 8, папа посветил меня в свои дела. Он был обычным аферистом. Проворачивал красивые ограбления на улицах, элегантно грабил банки. А когда я подросла, он стал использовать меня в качестве отвлекающего маневра. Я ехала на своем велосипеде, делала вид, что меня сбила машина, отец выбегал из толпы, как случайный прохожий и читал нотации водителям. В это время я, будучи «без сознания» вытаскивала кошелек у провинившегося водителя. Потом мы встречались с ним через три квартала и шли есть мороженное.
Она тихо засмеялась. Я тоже улыбнулась.
- Но он исчез. Его стали разыскивать копы. Он оставил мне только закопанную под деревом коробку с деньгами на первое время и запиской. Тогда мне было только 15. Тогда на меня вышли агенты ЦРУ и пригласили в свою школу.
- Прямо Хогвартс, - вставила я.
- Только там учат людей убивать, а не стаканы в крыс превращать, - сказала она. – До сих я ничего не слышала о нем. Вот видишь. Все просто бросают меня, оставляя после себя всякую мелочь, чтобы я не загнулась без них. Я до сих пор храню все те деньги и записку в той коробке. Я не притронулась к тем его деньгам. Это слишком.
Она сделала последний глоток из своей чашки и посмотрела на меня.
- Завтракай и приходи в мою комнату.
Она улыбнулась и ушла.
Сколько еще тайн скрывает ее прошлое? Она куда необычней, чем я думала раньше. Такая печальная и потерянная. Словно в какие-то периоды ее жизнь Бог забывал про нее, не оставляя рядом никого, кто мог бы помочь.
***
- Смотри, - сказала Сара. – Главное это улыбка. Ты должна улыбаться каждому, кто посмотрит на тебя. Особенно клиентам. Если ты не будешь с ними трахаться, это не значит, что ты будешь безучастна.
Я кивнула.
- А улыбаться нужно так, словно тебе подарили миллион.
- Для меня деньги не важны, - безразлично пожала плечами я.
- Тогда представляй своего возлюбленного. Помнишь его улыбку?
Я хотела сказать нет, но внутри появилось какое-то тепло, утверждающее обратное. Я не помнила улыбки, я помнила ощущения после нее.
- Да, - ответила я тихо-тихо.
- Теперь улыбнись так, как будто ты улыбаешься ему.
Я закрыла глаза и улыбнулась.
- Отлично. Теперь с открытыми.
А открывать глаза совершенно не хотелось. Когда я разомкнула их, я почувствовала, как тепло начало уходить.
- Ну, нет! Это не улыбка, а оскал! – засмеялась Сара. – Теплее, нежнее, чувственней…
- Теплее, нежнее, чувственней, - повторила я, кивая головой.
Я пробовала еще и еще, пока челюсть не свело. И наконец-то стало что-то получаться, когда я хваталась за остаточное тепло внутри.
- Превосходно, - улыбнулась Сара. – Теперь урок номер два. Я подумала, как будет легче сохранить твою невинность. Всю работу здесь я буду брать на себя. Ты поняла, какую работу, я имею в виду. Ведь так?
Я с отвращением кивнула.
- Поэтому… мы будем предлагать им испытать новые ощущения, - она подмигнула мне и достала из ящичка плотную черную ткань. – Ты завязываешь глаза клиенту. Мы запутываем его, он будет думать, что имеет нас обеих, но нет.
Сара посмотрела на меня игривым взглядом, но тут же осеклась. Я поджала губу.
- Ты чего?
- Мне все это не нравится…
- Ты можешь уйти, я же говорила…
- Дело не в этом. Ты не должна все делать за меня.
- Должна! – настойчиво сказала она. – Я тебя затянула в эту трясину, и я не дам тебе уйти в нее с головой.
Она посмотрела на меня своими светлыми глазами.
- Да, хорошо… - пробормотала я.
Сара тяжело вздохнула и продолжила.
- Урок номер три. В губы мы не целуем. Слишком личный жест. Ты целуешь им шею, ключицы, грудь… ведь ты не против?
- Нет.
- Вот и умница. И помни, ни при каких условиях, ты не снимаешь повязку.
- А что делать с моей девственностью? – спросила, одумавшись. – Ведь это мы никак подделать не сможем!
- Успокойся, все продумала. Сделаем все, как в старых бразильских сериалах…
Она достала все из того же ящичка острое стекло.
- Поимеют меня первой, кричать будешь ты. Размажем кровь по простыням и вуаля!
- А они поведутся? Все это как-то глупо звучит.
Сара засмеялась.
- Сразу видно девственница. Ты не видела мужиков после оргазма. Они два и два в уме сложить не могут, не то, что различить, где какая кровь. Так что не переживай. Мы так заморочим им голову, что мало не покажется.
Она подмигнула мне и улыбнулась своей фирменной улыбкой.
- Я надеюсь на это, - промямлила я, сжимая в руках плотную черную ткань повязки.