Наконец-то! А я боялась,    что ты пропала)
щас кину фотки а потом и продку

Для вкусной фантазии

Несси

барханы

Дюны

Сокол в полете

Оазис

Шатры, палатки

Вечерний оазис

Танцовщица

* * * *

- В той деревне, где мы будем ночевать, часто показывают соколиную охоту, – рассказывал Дейн. – Большинство людей боятся близиться к соколам, но на самом деле верблюды намного опаснее их.
- Моя мама тоже так говорила, – ответила я. Порой немного задевало, что он, которого я считала всего лишь пляжным мачо, знал больше меня о культуре и истории этой страны.
     В мягких песчаных барханах пустыни было что-то опутывающее чарами, но мне едва удавалось собираться на окружающем из-за эффекта, который производило присутствие Дейна.
     «Он привлекает меня и манит… И, если быть совершенно честной, не только физически…»
- Ты покраснела, немедленно выпей воды, – встревожился попутчик. – Пустыня - не то место, где можно шутить с обезвоживанием.

* * * *

     Я много слышала о красоте пустыни от своей мамы и все же задохнулась от восхищения, когда машина въехала на вершину очередной песчаной дюны. Перед ними простирался оазис, сверкая в лучах солнца. Посреди него стояли шатры, которые позволяли туристам почувствовать вкус пустыни тех времен, когда там все еще жили кочевые племена –  «Страсть, как интересно…».
     Другие джипы уже стояли на окраине оазиса, и Дейн припарковал машину рядом с ними.
- Подожди здесь, – сказал он. – Я разузнаю, какая палатка наша.
     «Наша?» – я постаралась не слишком бурно изливать свои чувства, когда несколько минут спустя Дейн вернулся и отвел меня в палатку, которую правильнее было бы назвать роскошным шатром, находившимся на окраине лагеря. Внутри шатер был разделен на несколько частей: в нем была гостиная с полом, застеленным пушистыми восточными коврами, на которых были разбросаны искусно вышитые подушки из шелка, и две спальни. Дейн сказал, что душ располагается отдельно и, в отличие от шатров, оборудован по последнему слову техники.
     Я слушала его в пол-уха. Развязав кисти занавесей, ведущих в одну из спален, и стала с восхищением рассматривать ее. Это была мечта, кусочек «Тысячи и одной ночи», чудом материализовавшийся посреди пустыни. Комната оказалась неожиданно просторной. Ее внутренние стены были украшены богато вышитым шелком, на резных столиках стояли лампы, разливавшие вокруг мягкий свет. Кровать, лишь слегка возвышавшаяся над застеленным коврами полом, была покрыта великолепным шелковым покрывалом. Под потолком висел балдахин из полупрозрачного муслина, который закрыл бы всю кровать, если бы были развязаны шнуры, прикрепляющие его к стене. Вся комната дышала чувственной роскошью, не моргнула даже, опасаясь, что это видение вот-вот исчезнет.
- Что-то случилось? – спросил Дейн, со спиной.
     Я отрицательно покачала головой:
- Нет, все в порядке. Просто тут так красиво!
- Арабские ночи в голливудском исполнении, – насмешливо прокоментил он, тоже заглянув в комнату.
- Это замечательно! – бросилась на защиту своего нового, пусть и временного, дома.
- Вообще-то это шатер для новобрачных, – сухо сказал мужчина и добавил: – Но не волнуйся, здесь есть еще другая комната, которая тоже обставлена как спальня.
     «Шатер для новобрачных? Зачем нам выделили именно его? Или это специально устроил он сам, чтобы все вокруг думали, что мы любовники? Скорей всего так и есть.» – решила я.
- Если хочешь прокатиться на верблюде, нужно выходить прямо сейчас, – продолжил Дейн, явно безразличный к искушениям шелковой спальни.

* * * *
- Еще кофе?
     Утомленная и с улыбкой я покачала головой и накрыла свою чашку рукой традиционным жестом отказа.
Было уже почти одиннадцать часов вечера, ужин закончился, и столы освободили от тарелок, чтобы гости могли без помех насладиться последующим представлением.
     Я увидела, как оживились люди вокруг, когда музыканты сменили ритм наигрываемой мелодии. Из ближайшего шатра выпорхнула ошеломляюще красивая женщина, одетая в традиционный для танца живота Наряд. Когда она начала вызывающе покачиваться в такт музыке, драгоценности засверкали на ее пальцах, запястьях и щиколотках, и, конечно же, в пупке. Ее тело чувственно извивалось, над вуалью, закрывающей половину лица, томно и вызывающе блестели черные глаза. Танцовщица покачивала бедрами, заставляя сияющий золотистой наготой гладкий живот двигаться под чувственные звуки музыки.
     Наслаждаясь представлением, туристы передавали друг другу чубук кальяна.
     Некоторые девушки, вдыхая дым, начинали тихо хихикать. Дым производил мягкий эйфорический эффект, и я заколебалась, когда чубук перешел к мне.
- Если не решишься попробовать, придется тебе танцевать для нас танец живота вместе с танцовщицей, — шутливо пригрозил один из гидов.
     Я, боясь быть белой вороной, быстро вдохнула и затем расслабилась, почувствовав сладкий запах клубники.  Не глядя, передала кальян Дейну, и, когда он его не взял, удивленно обернулась. Его не было, он ушел со своего места и сейчас разговаривал с сокольничим, на кожаной перчатке у которого по-прежнему сидела одна из птиц. В отсветах пламени костра ее оперение вспыхивало золотом.
     Отдав чубук обратно гиду и я вдруг заметила, что не я одна смотрю на парня. Танцовщица тоже, не отводя глаз, глядела на него. – «Как милО! Прям два сапога пара… красавица и жигала, обольстители сердец.» – сарказм кипел. Ее откровенно призывные движения теперь были адресованы только ему. Игнорируя других гостей, она повернулась к нему лицом, и придвигалась в танце все ближе и ближе.
     «А что же Дейн?» – ревность расцвела, когда я увидела, что он смотрит на танцовщицу и улыбается ей. – «Как же я в нем все-таки ошибалась! Какие бы чувства к нему не были он остается тем кем он есть, наемником, выполняющим услуги…» –  прежде подавляемые мысли и желания прорвали плотину и накрыли с головой
     «Невозможно больше обманываться относительно чувств к Дейну» – я изо всех сил пыталась разобраться в том, что же происходит внутри меня. Но тщетно!
     Тем временем музыка становилась все громче. Я снова взглянула на площадку, и передернулась от одного вида откровенной чувственности движений танцовщицы, ее страстного желания приковать взгляд Дейна к себе, заставить его выбрать ее. Девушка танцевала все быстрее и быстрее, и на последних аккордах обессилено упала к его ногам.
     По очереди, за секунды разглядев реакции гидов и мужчин в бурнусах, я поняла, что это был очень необычный финал. – «Надо же! Видимо, девушка еще никогда не предлагала себя столь откровенно ни одному из мужчин, наблюдавших за танцем!» – на секунду мне захотелось, подойти к ней оттолкнув ее, сказав при этом, что он мой! – «Конечна пока мой план не завершится и пока я не расплачусь с ним.» – ужасные мысли.
     Публика стала кидать на танцевальную площадку монеты, но танцовщица не замечала этой щедрости, продолжая неподвижно лежать перед Дейном. – «Жалкое зрелище». – я смотрела на него и мучительно пыталась угадать, о чем он думает. Он сказал что-то одному из мужчин, стоявших рядом, и тот склонил перед ним голову, будто отдавая дань уважения, а потом подошел к танцовщице.
     «Что он ей говорит?» – гадала я. – «Какое сообщение передал ей он? Ну, наверно что увидится с нею позже? Мда.».
     Девушка встала, бросив на Дейна гордый взгляд. Она повернулась и ушла, высоко держа голову и вызывающе покачивая бедрами.
     «Может ли какой-нибудь мужчина устоять перед подобным приглашением? Да и станет ли такОЙ человек, как он, даже пытаться противится ему? Нет естественно.».
     Вечер заканчивался, люди стали потихоньку расходиться по своим шатрам. Я посмотрела на него. Он продолжал разговаривать с сокольничим и несколькими другими мужчинами, и, казалось, совершенно забыл с кем он приехал сюда.
     Устало поднялась я со своего места и пошла в шатер. Там взяла полотенце и направилась в душ.

Отредактировано Sera (2012-06-08 18:19:18)