Глава 24.
Утром я проснулась от того, что Джейк покрывал мое лицо поцелуями.
- Прости меня, прости, - шептал он.
Я вспомнила все, что происходило прошлой ночью. Как я жестоко с ним обходилась и как отвратительно себя вела. Мне захотелось ударить саму себя.
Но наружу почему-то лезли совершенно другие слова. Точнее, они не лезли вообще. Я только чувствовала, как напряжены мышцы моего лица. Я не улыбалась, не повела даже бровью на его извинения.
Я села на край кровати, пока он продожал покрывать мое лицо поцелуями.
- Перестань, - скривилась я.
- Я же прошу прощенья, - отпрянул он. - Пожалуйста, не делай больше глупостей.
Я пожала плепчами и снова упала на кровать, зарывшись в одеяло головой. Мне не хотелось слушатьь даже его извинения. Во мне проснулась какая-то другая Несс, которую бесила вся эта нежность и "прости" не за что. Я понимала, что ни за что.
Я думала только о том, чтобы голова поскорее прошла.
Когда услышала, что Джейк ушел, я подняла голову и увидела на тумбочке таблетку аспирина и стакан ледяной воды. Привычный набор моего похмелья.
Я долго смотрела на таблетку, но так и н решилась ее принять.
Рука потянулась к телефону.
- Кайса, ты где?
- Дома, - прохрипела она. - Спою. Чего тебе?..
- Как насчет сегодня? - спросила я настолько громко, чтобы ДЖейк услашыл из другой комнаты.
- Я смотрю, ты втянулась? - засмеялась Кайса. - Но нет, Несс. Хватит уже. Каждый день ходить по клубам - тоже ничего веселого.
- Ты прикалываешься? - нахумарилась я. - КТо тут самая главная заводила?!
- Вроде как я, но мне не хочется никуда идти. Просто хочется поспать. Да и башка сегодня как-то по-особенному разваливается.
- Ты меня огорчаешь, детка...
- Прости, но сегодня явно без меня...
Я отключила трубку, больше не в силах выслушивать оправдания заядлой тусовщицы.
Свет из окна слепил мне глаза. Он раздражал сетчатку, раздражал меня в общем. Я уже ненавидела солнце. Хотелось, чтобы оно поскорей скрылось в темноте ночи. Ночь была такой приятной для меня теперь. Я вспоминала ее огни с улыбкой. Ее задор, ее радость и бесконечное счастье. Когда ты не спишь в это время все кажется другим. Даже обычные деревья на улице принимают какое-то магическое волшебство.
А утром... день... Гребанный фонарь наверху, который прогоняет мою ночь. КОторый выжигает мне глаза своим ярким светом и так неласково трогают мою кожу его лучи. Оно было мне не в радость теперь.
Я наконец-то поднялась, приняла душ. Не слышала ни шороха. Джейкоб словно застыл где-то в комнате.
Вытирая волосы полотенцем, я зашла на кухню.
- Что ты делаешь? - округлила глаза я, увидев, что Джейкоб лазиет по моим карманам в сумке. - Какого черта?!
Я откинула полотенце и подлетела к нему.
- Отойди, - прошипел он, не давая мне проходу к моей сумке.
- Верни! - я больно ударила его по могучей спине.
- Сейчас! - прикринул он и кинул ее мне в руки.
Сначала я ничего не поняла и начала обыскивать все карманы и отделы, в поисках пропаж. Джейкоб в это время открыл окно и выбросил в него что-то.
- Это мои сигареты! - закричала я, швыряясь в него сумкой.
- Поэтому они и полетели в окно! Ты уже целый год не курила!
- А тут захотелось!
- С чего бы это?!
- Потому что ты меня достал! Хватит держать меня под контролем! И вообще! Ты лазил в моих вещах, а не я в твоих!
- А ты меня скоро достанешь своими попойками! В кого превратилась! В зеркало посмотри на себя!
- Сам на себя в зеркало посмотри, козел!
Злоба накатывала на меня. Я снова потянулась с кулаками на него. Ударила раз, кричала, ударила второй раз, пока он не схватил меня за плечи и не впился в меня своими глазами.
Эти глаза были полны безумия. Страх охватил меня. Это был словно не Джейкоб. Я испугалась. Это так сильно накатило на меня... До дрожи...
Он впился в меня губами. Но это уже было как-то не так, как раньше. Словно он хотел сделать мне больно своим поцелуем. У него получалось. Что-то горькое было у него губах, на кончике его языка. Он больше не был нежным. Он поменялся вместе со мной. Стал грубым, резким.
Его руки с силой сжали меня. Страсть, похоть... Даже отчаянье. Многие незнакомые НАМ ранее эмоции овладели нами, мы начали срывать друг с друга одежду, отдаваясь этому порыву.
Он целовал меня, целовал, прижимал к своим бедрам, а я сдалась и отдалась ему. Мы сами вырыли себе эту могилу.
***
Он лег спать вечером. Я даже не подалала ему спокойной ночи. Просто после этого безумного секса сказала, что больше так не буду. Но буду. Мне хотелось.
Я тихо спустилась в тот самый магазинчик, где работал Саймон и снова взяла пачку сигарет. Мы поулыбались, и я ушла. Я зашла за дом и закурила. Вишневые. Мои любимые.
Интересно, спит ли сейчас Джейкоб? Я была почти уверена, что не спит.
Я стояла и тянула уже третью, словно это моя последняя пачка в жизни. Холод пробирал мои плечи, но мне было все равно, даже если я заболею. Здесь были сигареты, а там наверху только песочный замок моих отношений, который, кажется, не выдержал первого ливня.
Не долго думая, я пошла в ближайший бар, чтобы выпить пива. Здесь почти никого не было. Парочка стариков, которые играли в бильярд и тянули виски.
Я села за барную стойку и присосалась к горлышку бутылки.
- Не спится? - спросил бармен.
- Нет.
Невысокий с темными волосами, в обыной коричневой футболке...
- Мэтт, - протянул руку он.
- Нессю
Мы пожали друг другу руки.
- Живешь здесь рядом? - спросил он.
- Да. Откуда ты знаешь?
- Видел тебя с твоим парнем. Джейкобом. Он тоже сюда последнее время зачастил. Последние дни каждый раз заходит.
Я закивала головой.
- А мне не говорит...
- Готов поспорить, что ты ему тоже ничего не сказала, когда пришла сюда.
Я только грустно улыбнулась в знак его правоты.
- А ведь он хороший парень, - пожал плечами Мэтт. - Неужели поругались?
- Поругались, - кивнула я. - Потому что я не хочу быть домохозяйкой...
- Ты на нее и не похожа, - засмеялся бармен.
- Ты не видел меня дома, - ухмыльнулась я. - Можно еще пива?
- За счет заведения, - сказал он и подал еще одну.
- Спасибо.
Я просилела в этом баре пол ночи, выпивая одну за другой, пока снова не захмелела.
Потом доковыляла до дома. Не хотелось идти спать на кровать. Я упала прямо в гостиной на диване, чувствуя этот противный запах спиртного вокруг себя. Отвратительно, но он успокавал.