Прежде чем выложить главу должна вам сообщить об одном своем медицинском знание. ДевочкИ! Не у всех на первом опыте идет кровь и бывает больно. Как у нашей героини к примеру.

Р.С.: Рвется, а не больно

(от автора: главу посвящается Ольге и Лилии. )

Глава 14.

     Глубоко вздохнув, я подняла занавес, отделяющую спальню Дейна от гостиной. Несколько секунд мои глаза привыкали к темноте, поэтому я ничего не видела и слышала лишь тревожный стук собственного сердца. Инстинктивно положив руку на грудь, я разглядела на кровати фигуру Дейна. Он лежал на боку, уткнувшись в подушку лицом так, что не возможно было разобрать, спит он или нет.
- Дейн… – я прошептала его имя, но ответа не последовало. – «Он все-таки спит?».
     «Если я сейчас уйду, он даже не узнает, что я была здесь», - вдумалась было, и уже повернула к выходу, когда упрямая гордость стала нашептывать: «не имею права уйти, пока точно не убедюсь в том, что он реально спит».
     Подошла к постели и неуверенно посмотрела на него. Тот не шевелился. Я потихоньку встала одним коленом на кровать, чтобы взглянуть поближе, и попробовала снова позвать его шепотом по имени. – «Если ответа не будет, значит, он спит, и можно будет с чистой совестью вернуться к себе в спальню и принести извинения утром».
- Дейн. – …в ответ не раздалось ни звука, лишь спокойное ровное дыхание.
     Облегченно вздохнув, я стала вставать с кровати и в шоке замерла, когда он вдруг протянул руку и схватил за запястье.
- Прогулки во сне, Ренесми? – иронически спросил он.
     Его пальцы жгли кожу, и, как назло, его большой палец оказался как раз на точке пульса, так что он мог точно знать о моей реакции.
- Твоя кровь несется по венам так же быстро, как газель убегает от охотника.
- Ты напугал меня. Я думала, ты спишь!
     Парень освободил руку и тихо что-то пробормотал, двигаясь с грацией волка, он наполовину откинул простыню и потянулся, чтобы зажечь лампу рядом с постелью.
- Если ты думала, что я сплю, что же тогда ты здесь делаешь? – он совсем не выглядел сонным, наоборот, настороженным, как хищник в засаде.
     Плечи мои нервно передернулись и его выражение лица резко изменилось.
- Что случилось? Ты себя плохо чувствуешь? – нахмурившись, заботой спросил он. – Воздух пустыни может…
- Все в порядке, – поспешно заверила я. – Дело не в…
     Закусив нижнюю губу, я тщетно пыталась отвести взгляд от его торса. Он тоже явно не любил пижам, но, в отличие от меня, видимо, предпочитал вовсе ничего не надевать на ночь. – «Когда он потянулся включить лампу, я увидела кусочек его обнаженного бедра» – слегка покраснела.
- В порядке, – повторил он. – Тогда что…
     Теперь он проснулся полностью. Я поняла это и почувствовала странное ощущение в животе. – «Так легко было произносить короткую и реализованную речь в безопасности собственной спальни!».
     «Но сделать это теперь, балансируя на одном колене на постели Дейна и тщетно пытаясь сосредоточиться на том, что нужно сказать, а не на том, что под шелковой простыней он был абсолютно обнажен!» – было невероятно сложно!
     Царапины на его руке снова привлекли мое внимание. Они уже перестали кровоточить, но по-прежнему выглядели воспаленными. Я вернула ему взор и увидела, что он все понял. И я потерялась в глубине его черных глаз…
- Эти царапины нанесла вовсе не Зара, – тихо сказал он. – У сокольничего появилась новая птица, и она слегка перенервничала на публике. Я предложил ему свою помощь, – сказал он и слегка пожал плечами. – Когда эта птица вырастет, из нее выйдет большой толк. Но соколица отказалась повиноваться тому, кто не был ее хозяином, и ясно дала мне это понять.
- Тебя поцарапал сокол? – спросив я покрылось краской вины.
     «Теперь нужно не один, а целых два раза извиняться перед ним». – я снова беспомощно взглянула на его руку и затем, прежде чем поняла, что делаю, села обеими ногами на корточки, наклонилась вперед и стала нежно целовать пораненную кожу.
     Когда я поцеловала последнюю царапину, то почувствовала, как Дейн дрожит всем телом. Вовлеченными глазами я взглянула на него.
- Я пришла извиниться, – сказала тихо. – Я не должна была делать того, что сделала.
Наступила небольшая пауза, во время которой я почувствовала, как пульсируют мои собственные эмоции, будто принявшие собственную жизнь. Ожидая, когда же он наконец заговорит, я нервно облизывала пересохшие губы.
     Он хрипло простонал:
- Не делай этого, Несс! – А затем сказал еще более хрипло: – Зачем, зачем ты пришла сюда?
     Краска отлила от лица, было стыдно, я начала вставать, чтобы уйти, но Дейн опять схватил меня за запястья уже обеих рук и прижал к своей обнаженной груди. Он заглянул в глаза, а затем опустил взгляд на губы. Начал нежно целовать лаская малиновую плоть – «Тут я сделала интересное научное открытие: можно не иметь никакой возможности дышать, даже когда полуоткрыты губы и вокруг полно кислорода!»
- Ты знаешь, что не стоило тебе быть здесь, не так ли, моя маленькая девственница?
     «Его маленькая девственница?» – сердце запрыгало, как рыбка, попавшая на крючок.
- Я…
     «Я могу уйти», – собиралась я сказать, но не смогла, потому что Дейн поцеловал снова… Поцеловал сводящим с ума медленным, сладким поцелуем. Он просто прикасался к губам еще… еще и еще…, а затем еще раз, пока я не пожелала, чтобы он не отрывал своих губ, и они оставались там всегда.
     Мы уже стояли обоими коленями на кровати и прижались друг к другу телами… – «Его обнаженное тело и мое, едва одетое!».
     Я ощущала глубокие, сильные биения его сердца под руками, которые он также прижимал к своей груди. Он целовал кончик носа, закрытые веки, виски и скулы маленькими, едва ощутимыми, как прикосновение крыльев бабочки, поцелуями. Затем он взял моё лицо в свои руки и отвел назад волосы, стал исследовать кончиком языка мои ранимые изгибы ушей.
     Со стороны слышались мои же собственные всхлипы как странный звук в отдалении, – «это были мольбы о еще большем блаженстве», – которое он мог бы доставить. С закрытыми глазами я повернула голову, ища теплоту его губ. 
     Его руки начали скользить с плеч на спину, затем на талию, проникли под одежду и нежно сняли ее. В теплом свете лампы я видела наше отражение в огромном зеркале над кроватью. Моя кожа казалась молочно белой против глубокого золота его загара, груди поднялись и соски стали более глубокого и яркого цвета, они прижимались к его груди и пульсировали желанием, которое переполняло всю сущность.
     «Если бы он прикоснулся к груди, провел бы большим пальцем по соскам…».
Казалось, он мог читать все мои мысли и понимает все желания. Его рука обхватила мою грудь, и его уста прикоснулись, наконец, к моим. Оставив теребленья ушей, с мучительной нежностью, его язык заставил мой ротик раскрыться в желании, и я прижалась к нему всем телом, обнимая за плечи.
     Дразня его, я провела кончиком языка по его губам, пока он не поймал своими губами, втянув себя, а потом стал проникать все глубже и глубже во влажную сладость рта, блаженно изучая каждую клетку мускулов.
     И я глухо застонала от наслаждения. Он резко отшатнулся от меня.
- Несси, нет! – хрипло сказал он. – Это не…
     Не желая слышать, что он хочет сказать, я прижала палец к его губам и стала жадно целовать его лицо маленькими страстными поцелуями. Потом я выдохнула в его ухо:
- Да, да, да…! – убрала палец и стала прижиматься к его губам, к его телу, чувственно двигаясь из стороны в сторону, кончая его терпенье. – «я, конечно, была девственницей, но это не значит, что я ничего не знаю о страсти, о том, что такое желать!». – Провела руками по его телу, даже не пытаясь остановиться, и почувствовала, как он снова начинает дрожать. Его кожа была на ощупь как горячий гладкий шелк, и я уже знала, что – «мне всегда будет мало этих прикосновений». – Поцеловала его горло, провела кончиком языка по адамову яблоку и стала слегка покусывать его кожу, не желая принимать отказа и мучая его своим желанием.
     Он не двигался, и тогда я запустила пальцы к его груди и слегка потянула за твердый мужской сосок, пока ласкала языком второй.
- Несси, ты девственница, – почти простонал он. – Я не могу…
     Не отступая, поцелуями я стали спускаться вниз вдоль его груди, и почти услышала скрип его зубов. Дошла до мужского пупка и стал ласкать его языком, любовь к нему наполняла душу, которая в другое время привела бы меня в шок. Я никогда и не думала, что в первую ночь любви буду инициатором, буду делать такие откровенные и вызывающие вещи, которые одновременно ошеломляли и возбуждали саму меня.
- Я не хочу… – сипло прошептал он, в то время как мои верные пальцы уже прикасались к тому, что без всяких слов говорило о его желании. Слегка смеясь, я вернулась в начальную позу, удерживаясь одной рукой за его талию, и прошептала в его ухо:
- Нет, хочешь.
     А потом продолжила свои ласки свободной ладошкой, нежно касаясь пальцами по его эго. Вдоль и обратно…  Пульсирование его мужественности завораживало, я склонилась к нему и провела губами по всей его длине. Наслаждение от ласки настолько поглотило все мое внимание, что я не успела моргнуть и глазом, как Дейн положил меня на постель, сжав плечи руками и глядя на моё обнаженное тело сверху вниз. Его взгляд ласкал лицо…, грудь…, плоский живот…
     Он вернул инициативу себе обратно, наполняя моё тело сладкой мукой, начал целовать изгибы еще более искусно и чувственно. Поцелуи спускались все ниже, и вот он стал ласкать кончиком языка мой пупок, в то время как его рука опустилась ниже. Он провел большой палец сквозь вход, прикрытый волнистыми волосинками, так, что  сердце перевернулось в груди, а весь корпус стал таять от мучения и возбужденности.
     Слегка откинувшись, он посмотрел на меня, как я лежу: оголенная… дрожа всем телом…
- Я хочу тебя, – хрипло слетело с губ. – Я хочу тебя сейчас, Дейн.
     Но когда потянулась к нему, он покачал головой.
- Подожди! – сказал он и обернулся к маленькому шкафчику, стоящему рядом с кроватью.
- Я надеюсь, что те, кто обставлял этот шатер как обитель влюбленных, позаботились и об этом, – пробормотал он.
     Заинтересованная, я стала заглядывать через его плечо, а когда он наконец нашел то, что искал, мое лицо залилось смущенным румянцем. – «До этого момента выражение “безопасный секс” относилось к каким-то другим людям, а вовсе не ко мне. Но, конечно, он более опытный». – мысли благодарили его за заботу.
      Когда он был готов, то обернулся ко мне, обнял, и стал нежно и медленно целовать, одновременно лаская тело так, что я задрожала от желания слиться с ним в одно целое. Я думала, что знаю, что это такое – желать его, жаждать его прикосновений, но я ошибалась! – «Глубоко ошибалсь».
      Из того, что я слышала от своих подружек, прочитала в сотнях журнальных статей и книг, вынесла вердикт, что “первый блин всегда комом, всегда болен”, но и в этом я ошибалась!
Он медленно вошел в меня, желание мигом выветрила все гипотезы о первом разе. Не была пассивной, стала двигаться и прикасаться, и приглашать, и ласкать, и дрожать от невероятного сладкого наслаждения, когда, наполнил…
     «При таком желание не скажу, что боль была нестерпимой.» - не терпимо было унять нахлынувшую влечение. Дейн действовал на основание эмоций на моем лице которые в свою очередь требовали большего… быстрого… горячего…
      Мои вскрике от блаженства он ловил губами… утешая… А затем он вдруг изменил ритм, ускорил его, сделал глубже, позволил почувствовать силу его мощи, понять, что мое тело готово к близости. – «Да, оно было готово».
      Я прижалась к нему, двигаясь так, чтобы он мог войти совершеннее, сытнее, полнее, мощнее…
      … несколько длинные толчки, и близость, которую мы переживали, стала такой наполненной, такой сладкой, что заставила обоих погрузиться в волну наслаждения.
      …затем еще в одну, затем еще… А потом мы увидели золотое сияние, которое лежало по ту сторону блаженства.
      «Теперь я знаю и это...». – Я также не знала, как легко найдутся слова, которые будут эхом следовать за его движениями, которые скажут ему обо всех чувствах и желаниях. И это я теперь тоже знаю. В его дыхании, которое ласкало мою кожу и музыкой раздавалось в ушах, в биении его сердца, которое глубоко отзывалось в ее собственном сердце, в каждом его движении, которое золотыми волнами расходилось по моему изголодавшемуся телу. – «во всем этом была сама жизнь».

как то так.
жду вас)