для меня тоже

хоть кто-то заметил х)

зависть к чему.?! к Харви.?! 

ну мб)) спасибо за ком)

Глава 7. Глинянная спина.

Я проснулась раньше него. Прижимая, что есть сил, мою спину к своему голому телу, Шон спокойно сопел в две дырки, довольно улыбаясь даже во сне. Высвободив из под его задницы простынь, я аккуратно выбралась из лап парня и, завернувшись в это фиолетовое и пахнущее его телом, моим телом, и сексом, недоразумение, я оглядела всю представшую передо мной картину. Молодой и очень симпатичный, если быть совсем честной, парень, спал на моей кровати, растянувшись на ней во весь свой средний рост. Я переспала вчера с ним. Вроде, ничего диковинного. Если бы не одно НО. Это был мой собственный младший брат.!

Голова гудела, но, не как в похмелье, вовсе не от выпитого алкоголя. Мой мозг кипел просто от того, что я натворила. Захотелось молодого тела, Кендис.?! Захотелось почувствовать в себе свежий энергичный, да и, к тому же, невозможно огромный хрен.?! Но не собственного же брата.! Ты просто безмозглая и неисправимая шлюха.!

Прикрыв лицо ладонями, я устало выдохнула, выпуская воздух через зубы. Господи. Что я натворила.?! От моего громкого вздоха, Шон заерзал по кровати. Пока брат не проснулся, я, словно маленькая трусиха, унеслась в ванную, тут же закрываясь в ней на ключ. Стоп, Кендис. Намерена все время бегать.?!

Я приняла почти ледяной душ, но легче мне не стало. Сердце билось, как вольная птичка, которую неожиданно загнали в клетку; обещая разрушить ребра. Мысли хаотично метались из стороны в сторону: только что я раздумывала, как может обернуться вся ситуация, и тут уже размышляю, клубничным или шоколадным сиропом полить вафли, которые я захотела приготовить. Все это было похоже на какой-то кошмар. Абсурдный, но все же кошмар. И вообще, я чувстовала себя так, словно убила человека.

Когда я вышла из ванной, брат все еще спал. Переодевшись в старые шорты и майку, я решила спуститься в подвал. Мне все же безумно хотелось вафель, но возможности приготовить их не было. Предполагая, как теперь могут развернуться наши отношения с Шоном и что вообще может случиться, если об этом кто-то узнает, я сама себя загнала в панический угол. Паника подступала к горлу, я просто чувствовала, как ее ледяные руки медленно сжимают мою шею. Схватив из холодильника банку жидкого йогурта, чтобы перекусить, я со всех ног бросилась в подвал, прекрасно понимая, что там находится одна единственная в мире вещь, которая может успокоить меня. Которая не даст мне натворить делов еще хуже; которая позволит на некоторое время отключиться от всего этого мира и его событий, полностью уходя в беззаботность. Которая поможет мне обдумать все спокойно и успокоит мои нервы. В подвале была глина.

Мне было лет 12ть, когда отец оборудовал здесь для меня мою собственную маленькую студию. Я могла приходить сюда, когда вздумается, хоть посреди ночи, если этого не заметит мама. Папа специально оснастил подвальную комнату как можно большим количеством света, каждый раз заходя сюда, я чувствовала себя, наконец-то, на своем месте в этом мире. Он отдал мне большую часть подвала, саморучно соорудив для меня все нужные помосты и подставки из дерева, расставив их в удобной для лепки последовательности. Здесь я больше всего чувстовала, как отец любит меня. Казалось, в каждую клеточку этой комнаты он вложил частичку себя. Причем, он делал это специально для меня.

Набрав в совок сухого глинянного песка, я быстро высыпала его на главный помост и залила небольшим количеством воды, тут же погружаясь в это мессиво пальцами. Растирая песок, замешивая глину, я явственно ощущала, что мое сердце начинает биться медленнее. Тот бешенный ритм ушел, сердцебиение приходило в норму. В какой-то момент мне стало легче дышать; я не могла отвести глаз от этой грязной каши у меня под руками, старательно растирая глину в нужную мне консистенцию. Мысли прояснялись; я начала забывать обо всем, что произошло. Я забыла о своем брате, о том, что вчера трахала его и что это все точно закончится плохо; я просто отключилась от этого мира, вновь погружаясь в мир глины, в мир творчества, в мой теплый мир фантазий. В какой-то момент я даже включила старенькое радио, которому точно было не меньше 15ти лет, то самое радио, что отец поставил сюда специально для меня. Крутясь по подвальной комнате, я даже не лепила ничего, я просто готовила глину. Может, на сейчас, может, на чуть попозже. Мне просто было хорошо, когда я чувствовала эту субстанцию.

Когда мое состояние стало максимально расслабленным, тогда я и начала потихоньку раздумывать, что может произойти дальше, но уже адекватно оценивая ситуацию. Получается, есть всего два варианта. Оба не нравились мне, но сделанного не вернешь, я в корень испортила всю ситуацию.

Первый вариант был более безопасным. Делать вид, что ничего не произошло. Почему-то, мне упорно казалось, что Шон сделает именно это. Тут уж ясно - между нами вырастет огромная стена, мы совсем перестанем общаться, заговаривая только по делу, в очень редких случаях. Мы оба будем прятаться друг от друга в разных комнатах тогда, когда оба находимся дома, мы больше не будем смеяться, беззаботно просматривая вместе телек по вечерам. Нет. Этого уж точно никогда не будет. Все это опечаливало меня, я не хотела терять и без того слабую связь с братом, но другого исхода не было. Мы оба сделали ошибку, и плата за нее - наше общение. Этот вариант был безопасным, потому-что после двух месяцев терзаний и неловких переглядов, я вернусь в Нью-Йорк, а брат уедет в какой-нибудь колледж, и мы будем видеться только на каких-то безумно редких семейных праздниках, только на них вспоминая о случившемся. Там, в НЙ, я точно уже не буду париться из-за того, что вчера ночью подставляла свою дырку собственному младшему брату; я напрочь забуду об этом, спокойно вливаясь в свою взрослую самостоятельную жизнь. Да. Так и должно быть.

Был и другой вариант. Он пугал меня, но из-за глины под моими пальцами, я могла рассуждать без паники. Он был плохим, потому-что в нем о случившемся знали не только мы двое. Я не знаю, как это могло бы произойти, может я, напившись, опять бы выложила все это Норе или еще кому-то, может шон бы проболтался своим друзьям, выставляя эту сцену на всеобщее обозрение. Меня просто панически пугала мысль, что об этом могут узнать родители. Я знала, что в таком случае ужаснее и громче всего поведет себя мама, я даже боялась представить, как она будет орать или какими словами обзовет свою собственную дочь. Но меня больше пугало не это. Меня пугала реакция отца. Всегда молчаливого и рассудительного. О, я уверена, даже в этой ситуации он не скажет много слов. Но мне вполне хватит и пары его предложений, чтобы ненавидеть себя всю свою оставшуюся жизнь. Я разочарую его. Я разочарую его так, как ни одна дочка никогда в жизни не разочаровывала своего родного отца.

Растирая глину, перемешивая ее, раздумывая обо всем этом, я сама не заметила, как из грязной каши начала вырисовываться девичья спина. А, когда заметила, картинка предстоящей скульптуры тут же вырисовалась в моей голове, детально прописывая все ее изгибы. Это будет девушка, обнаженная, она будет сидеть, прикрывая ноги простынью, лицом ко мне, в гуще своих темных слегка кудрявых волос. Отодвинув в сторону всю ненужную массу, я тут же прорисовала пальцами на мокром песке ее ноги, делая наброски, из которых потом высеку совершенные конечности. Это должно выйти красиво. Работая, я измалась вся, пытаясь придать ее спине именно те очертания, что я видела в своей голове. Мне хотелось, чтобы она была прямой, длинной и тонкой, как у какой-то балерины, как у кого-то очень красивого.

Я снова отключилась от сложившейся ситуации, полностью отдавая себя наброскам глинянной спины, и вернулась в реальность лишь только тогда, когда услышала шарканья босых ног по деревянной лестнице подвала. Он спускался вниз, ко мне. На удивление, меня не бросило в панику или в жар. Я просто немного напряглась, продолжая работать руками. Чего я парюсь и придумываю, как мне выйти из этой ситуации и как вести себя с ним.?! Почему бы мне просто не взять и не посмотреть, что начнет делать сам Шон.?!

Совершенно не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это именно он. Из маленького окошка, что был под самым потолком моего пропахшего глиной подвала бился уже даже не желтый, а какой-то грязно оранжевый свет, напоминая мне своими оттенками, что сейчас уже не меньше 5ти часов вечера. Я слишком долго сидела здесь. А Шон.. Почему он босой.?!

-Только проснулся.?! -спокойным голосом спросила я то, что первым пришло в голову. Всегда удивлялась, как он может так много спать. Мне, чтобы окончательно выспаться и быть бодрой и на ногах весь день, вполне хватает и 5ти - 6ти часов.

-Угу. -буркнул брат, спускаясь со ступеней на ровный и холодный пол подвала. Я не ожидала, но он встал совсем рядом со мной, позади моей спины. ладони Шона легли на помост для глины, хватая края пальцами, он вжал мой живот в этот край своим торсом. Я снова оцепенела, но лишь на минуту.

-Что делаешь.? -спросил парень, взяв в руку небольшую горсть сухой глины и просыпав ее сквозь пальцы, в стороне от моей поделки. Мы были с ним одного роста, и его приходилось немного задирать голову, чтобы увидеть саму фигуру из-за моего плеча. Я чувствовала кожей его дыхание.

-Это спина. Я делаю девушку. -ответила я, продолжая выбивать из глыбы тонкие изгибы. Подбородок Шона лег на мое плечо. Он весело хохотнул, подумав о чем-то не меньше минуты.

-Знаешь, пока что это больше похоже на кое-что другое.! -высказался он, и я немного расслабилась, что он смеется не над нашим вчерашним поведением. Что он вообще не думал об этом.

-На что.?! -удивилась я, пытаясь рассмотреть в глине еще хоть один какой-нибудь возможный узор. Нет, мое сумасшедшее видение творца замечало перед собой только предстоящую спину и девушку, большая часть лица которой будет спрятана под пышными волосами.

-Дай. -назидательно сказал Шон, тут же хватая мои пальцы своими. Как и он, сделав вид, что я вовсе не почувствовала этого небольшого удара током от нашего прикосновения, я послушно ждала, пока парень вел мои руки вверх по "спине" от самого основания. На самом верху глинянного основания скульптуры, парень зачем-то сжал мои и свои пальцы, надламывая глину, делая "спине" что-то наподобие небольшой шляпки у гриба. Я поняла, что он имеет ввиду, только когда Шон отпустил мои пальцы, самолично приделывая нашему совместному проекту два шарика в самом низу. С губ стелело неслышное "Скотина.!". -Это больше похоже на член, Кендис.! -уверенно и весело заявил брюнет, когда я обернулась на его лицо, чтобы показать своим выражением, насколько я им недовольна. Парня мои поджатые губы совсем не испугали, напротив, он начал ржать, снова заставив меня обхватить пальцами это глинянное изваяние, гордо торчавшее над столешницей для лепки вверх.

-Это спина.! -возразила я, впиваясь в "ствол" его творчества пальцами, разрушая конструкцию. Шон засмеялся еще сильнее.

-Ха-ха.! Конечно.! Просто признайся, Кендис.!

Я фыркнула, окончательно разбив член-спину о столешницу, вновь превращая фигурку в мягкий мокрый песок. Не заняться мне сегодня, видимо, творчеством.

-Что меня ждет на завтрак.? -бодро спросил парень, явно всецело довольный своей жизнью. Его зад все еще продолжал подпирать мой. Решившись, я пихнула его назад, отворачиваясь от своего помоста для лепки, разворачиваясь к парню лицом.

-Ты время видел.? -поинтересовалась я, опираясь на столешницу попой, так же хватаясь за ее края пальцами, как он пару секунд назад. -Уже вечер наступает.

-Ну, а у нас завтрак.! -он развел руками в стороны в жесте "ничего не поделаешь". -О, брось, Кендис, я уверен, ты тоже совершенно ничего не ела.!

Я сглотнула накопившуюся во рту слюну, только сейчас понимая, как негодует мой желудок, уже явно начавший жрать себя изнутри. Жидкий йогурт совсем не помог. Словно его и не было. Словно я до него не ела не меньше недели. Не дождавшись от меня ответа, Шон просто качнул головой и схватил меня за руку, начиная уволакивать к лестнице.

-Пойдем.! -бодро сказал он, пропуская меня вперед себя, начиная немного подталкивать за бедра вверх по лестничным ступенькам, заставляя идти. -Приготовим вафли или яичницу с беконом..

-Вафли.! -высказалась я, вспоминая свое утреннее желание. К тому времени мы уже покинули подвал, выходя в наш широкий коридор, и братец обхватил мои бедра руками, тут же, прямо на пути, начиная стягивать с моего зада заляпанные глиной мягкие шорты. Я просто шла вперед, осознавая, что совершенно не желаю противиться его рукам, которые, уже оставив мои шорты где-то позади нашего пути, начали скользить по моим трусикам, попе и лобку, забираясь в промежность, заставляя меня делать маленькие шажки, чтобы ему было удобнее. Нагнувшись к моему плечу губами, Шон стал целовать ту кожу, что выглядывала из под грязной майки, при этом специально и дразняще проходясь пальцами по моей промежности над трусиками, забираясь сквозь ткань между половыми губками, начиная ласкать клитор подушечками.

Сегодня, там, в подвале, раздумывая, что со мной может случиться, я учла лишь два варианта, что может произойти со мной в будущем из-за того, что мы переспали. И оба варианта были очень логичными, больше всего ожидаемыми и достаточно правдободобными. Моя ошибка была в другом. Я совсем не подумала о третьем варианте развития событий. Я вовсе не подумала о том, что наш вчерашний секс - не единичный случай. Далеко не единичный случай.

ахах, я и понятия не имела о ее существовании  круууть

согласна.) я рисковала, начиная такое описывать) я описываю, мне нравится, но сама я категорически против такого. внутри себя, если просто брать любой из видов инцеста, я просто жуутко категорично к нему отношусь. для меня это сверх-отвратительно и сверх-аморально. но пишу.) мне просто нравится представлять, как Хатчерсон пялит Хёрд   

ооой, детка, рано еще такое говорить) пока что только начало, вот ближе к концу тебе таак захочется это сказать..)
постараюсь так больше не затягивать) а то совсем я расслабилась с этим своим анти-вдохновением))