Sofa
You're my madness!
драма.
PG-15
мини.
Самюэль\Эбба
Она ждет, а он не верит.

-Зачем ты так!? –девушка задыхалась от поступавших к горлу слез.

-Как так, Эбба? –ему кажется все было нипочем. –Я тебе ничего не обещал.

-Не обещал, но зачем давал надежду? –первая слеза все же скатилась по ее щеке.

-Чего стоила эта твоя надежда? Ты знаешь, что мне приятно проводить с тобой время, знаешь, что мне с тобой интереснее чем со своими сверстниками. Что тебе еще надо? –казалось Сэм был просто непробиваем.

-Если я тебе нужна, зачем тогда просто так отпускаешь? –с каждым его словом в ней умирала частица надежды. Надежды на простое человеческое счастье, но с ним все не по человечески.

-Эбба… -устало выдохнул Сэм. –Я просто никогда тебя не держал. –молодому человеку уже надоел этот разговор и он устало потер лоб рукой, надеясь на понимание девушки, которая с ним кажется уже целую вечность.

-Я поняла тебя. Впрочем как и всегда поняла, но не смирилась! –к горлу Эббы уже подступала истерика, поэтому быстро свернув удочки, она скомкано попрощалась с Сэмом и направилась домой, где уже смогла дать волю слезам.

***

Их отношения всегда были странными. И с каждым днем, с каждой секундой продолжения их общения она уходила в их пучину все глубже и глубже.

Познакомились они в больнице. Странно? Не то слово. Он не хотел никого видеть и точно уж ни с кем общаться, слишком он устал в свои восемнадцать.

Ей же наоборот хотелось новых знакомств, общения. Ярких красок.

Столкнувшись в дверях, она довольно быстро среагировала.

-Привет! Я – Эбба! –представилась девушка, у которой на голове было нечто отдаленно напоминающее воронье гнездо. Только на следующий день он узнает, что им с соседками по палате было нечем заняться после отбоя. И Мерисса стала заплетать ей косички. А теперь их вечерняя шалость торчала во все стороны. Мелкие, упругие кудряшки лежали на плечах пышной шапкой. Серо-голубые, невероятно яркие глаза светились сквозь эти падающие на лицо кудряшки, отливающие рыжиной.

-Сэмюэль. –мрачно отрезал парень, глянув на нее исподлобья. Дреды, собранные сзади в хвост, черная толстовка, огромные наушники, темные, как ночь глаза и невероятное желание рассказать ему все, о чем она думает ночами.

-Ты здесь первый раз? Когда выписываешься? –казалось его мрачный тон не мог остановить девчонку задавать дурацкие вопросы. Открыв перед ней тяжелую дверь, они вдвоем вошли в пустой коридор, и Сэм все же ответил, что здесь он впервые, а выписывается он через две недели. Пока он все это говорил, они уже дошли до двери в столовую. Зайдя в светлое помещение, наполненное запахами еды, Эбба бросила что-то вроде: «еще увидимся!» и умчалась к своим соседкам по палате.

Эта странная девчонка, которая с утра похожа на невыспавшегося котенка, которого котенка, когда идет на процедуры. Днем она смеется  и радуется, что самое поразительное никогда, никогда она не будет улыбаться, когда не хочется или смеяться,  когда не смешно.

Она будет смеяться с теми, кто может с ней смеяться. Она будет валяться с ними в белом, пушистом снегу и бегать за тем несчастным, который закинул снежок ей за шиворот.

А он будет сидеть на качелях, курить одну за другой и наблюдать за этим маленьким солнышком, от которого ему не отвести глаз.

Когда стемнеет она придет к нему в комнату, устроится, свернувшись калачиком на противоположном конце кровати, при этом стырив подушку у соседа, и просто будет молча наблюдать, как он смотрит фильм. А на предложения присоединиться будет мотать головой, говоря, что не любит ужастики.

А когда он досмотрит фильм, они сядут вдвоем у окна и будут говорить обо всем на свете, и если кто-то зайдет, разговор тут же затихнет, и не будет продолжаться пока они не останутся вдвоем.

Странная парочка. Никто не понимал их отношения. Он никогда не делал первых шагов. Вообще никаких. Он предпочитал отмалчиваться, надо – достанут, найду, выйдут на контакт.  Поэтому всегда звонила она, писала она и гулять приглашала тоже она. Правда цветов не дарила. Но как знать упущение ли это в современном мире или уже необходимая мера?

Она была единственной особой женского пола, способной вытерпеть его нескончаемые монологи на глубокие философские темы.

Она всегда слушал все, что бы он ни говорил. Всегда. При любой погоде и не смотря на то, идет ли на улице снег и болит ли у нее голова. Всегда, значит всегда.

Он вроде понимал, поддерживал. Но не было той нежности, любви. Доверие было, но не было чувств.

Он говорил, что боится повторить судьбу отца, который пошел на поводу  у чувств и остался ни с чем. Его единственная и неповторимая ушла, обобрав до нитки. Сэм появился на свет по воле случая.

Она устала доказывать ему, что не все девушки и женщины одинаковые. Что он не должен ждать предательства от каждой особы женского пола, но ей доверял. Доверял, но чувства отрицал.

Еще чуть-чуть и она начнет биться головой об стену. Еще чуть-чуть и она сдастся. Но не может она без него. Она может пропасть на месяц, два, а он даже не позвонит. Она попробует забыть, а он делает вид, что так и должно быть. Но потом она не вытерпит и вернется. Всегда возвращалась. Вот и сейчас, успокоив свои чувства, вернулась.

На несгибающихся ногах шла к кафе, куда он конечно опаздает. Надо – подождут. А она всегда ждет. Глупо, чувствуя себя собакой, но все равно сидит и теребит в руках кружку с уже остывшим чаем.

Встретит его словами: «какой же ты мудак!» и все по новой. Частые встречи, долгие разговоры, прогулки по ночам, он опять отдаст ей свою куртку, когда она замерзнет, проводит до дома, попросит написать смс-ку как войдет в квартиру.

Ответит на пришедшее сообщение: «Ну слава Богу. Спокойной ночи.»

А она опять разрыдается, смотря на экран мобильного и ляжет спать. А завтра новый день, который станет таким же как предыдущий. И так снова и снова, по накатанной дорожке, медленно убивая ее.

А он будет придерживаться своей теории о том что любовь – зло. Надо – найдут. И будет ходить на встречи с ней, никому больше не доверяя. Будет мучить ее своими действиями, боясь чувствами сломать его маленький цветочек, его Эббу. Только он не понимает, что ее быстрее губит такое его отношение, нежели предательство, о котором он неустанно думает, когда представляет их отношения.

-Ты когда-нибудь думал, что мне может надоесть это все? –спросила Эбба, смотря в глаза Сэма, которые резко потемнели и стали давить на нее своим стальным блеском.

-Если уйдешь, значит так надо. –спокойно ответил он, отворачиваясь.

-Значит так надо… -сказала она, отворачиваясь и делая первый шаг от него. –Прости… но в этой дружбе. –скривившись на последнем слове, Эбба скривилась. –Я не хочу быть крайней… мне нежна ответная реакция, а ты… ты просто не умеешь любить! –не сдержалась она, выкрикнув последнюю фразу.

Он резко повернулся и схватив ее за плечи, закричал: «Я просто не доверяю!»

Аккуратно высвободившись из его рук, она прошептала: «Знаешь, Сэм, за три года мог бы и научиться…»

И тогда она ушла. Он смотрел ей вслед, а на глазах наворачивались слезы, которые он усердно прятал. Его девочка ушла. Теперь навсегда.

А впереди жизнь, которая не щадит никого.

Отредактировано Sofa (2013-04-05 14:50:03)

спасибо большое!
мне очень приятно.
этот рассказ значит для меня многое. 

Sofa

Cafe

романтика.

PG-15

мини.

Эмбер\Гордон

Что случается,
когда бармен влюбляется.

Работая барменом каждый день видишь огромное количество лиц. Одни всегда поглощены работой, да так что не замечают собственных  детей, другие полны решимости найти в этом задрапаном кафе свою любовь, третьи проводят здесь время со своими друзьями или любимыми.

-Три мартини! –доносится до меня из-за столика у окна.

Тут же достаю бокалы, бутылку, оливки. Пара минут и лавируя между столиками подношу заказ. Две девушки и парень.

-Ну, Лапа! –протянул парень. Брюнет, с миловидным личиком и челкой, узкие джинсы, кожаная куртка. Он мужик?

Пока меня не уличили в откровенном разглядывании посетителей, ставлю перед этой компанией бокалы и смываюсь обратно за барную стойку.

С грохотом распахивается дверь и в помещение врывается Грегори. В три шага пересекает помещение и плюхнувшись на стул, заказывает водку.

-Что опять поругались? –спрашиваю я, ставя перед ним стопку.

-И не говори… -отвечает парень, тут же в кафе влетает Жюстин. Домашние тапки, шорты и растянутая футболка, ярко-розовые волосы собрана в небрежный пучок.

Почти бегом преодалевает расстояние отделяющее ее от Грегори и одновременно с ударом по голове, выкрикивает: «Козел!».

Глаза парня загораются нехорошим блеском, и резко повернувшись, он выплескивает содержимое рюмки в лицо Жюстин.  Специально медленно поднимаясь со стула, чтобы девушка сумела придти в себя, Грегори встает в оборонительную позу и… как обычно, девушка с грацией кошки запрыгивает на него. Каждый раз, когда эта странная парочка ругается у меня в кафе создается впечатление, что время останавливает свой бег.

Ругаются, дерутся, уходят, но все равно живут вместе и по расписанию два раза в неделю дерутся. Вернее Жюстин, в попытках изобразить из себя кошку, запрыгивает на Грегори и царапается, парень же в ответ лишь уворачивается от ее острых коготков.

Странная парочка, однако живет над этим кафе.

***
Усталость легла на плечи тяжелым грузом. Хотелось просто закрыть глаза и ничего не слышать и не видеть. А главное ничего не делать!

Посетителей не осталось. Слишком поздно для мерного распития кофе у стеклянной витрины, выходящей на Невский. Медленно сев за барной стойкой на пол, я стал молится, чтобы никто не вошел. Но мои молитвы не были услышаны и колокольчики над дверью зазвонили свою трель.

Встав из под стойки, я выпрямился. Почувствовав как в спине что-то хрустнуло, понял что я уже старый пенек. Ну надо же было почти в тридцать работать барменом, так и не женившись, да и действительно не любив.

В кафе вошла девушка. Хрупкая фигура, длинные рыжие волосы, горящие зеленые глаза.

Она казалась совершенным видением в пустом темном кафе. Медленно приближаясь к стойке, она не сводила с меня глаз. Я чувствовал себя кроликом, под гипнозом удава.

-Оранжевый сок, пожалуйста. –сказала она, и я потянулся за нужной мне бутылкой. Потом же осознав, что она сказала, я переспросил, в ответ мне опять донеслось «оранжевый сок», сдобренное улыбкой.

Улыбнувшись в ответ, я поставил перед ней стакан апельсинового сока. Сделав глоток, она обратилась ко мне с вопросом.

-Гордон, а ты веришь в провидение? –спросила она и ее голос в пустом помещении звучал как-то интимно и очень близко, он словно обволакивал.

-Не знаю… наверное нет. –ответил я, не в силах оторвать взгляд от этой прекрасной рыжей незнакомки.

-А мне вот сегодня приснился сон. Будто я живу в доме из снега, но там очень мало места, поэтому снег касается моей кожи и из-за этого безумно холодно. А потом появился он. Его лица я не видела, только руки. Он обнял меня, и мне стало сразу так тепло, казалось, что даже снег не помеха этому теплу. А сегодня, где бы я ни была, везде был первый снег, а где меня не было, там его не было. Сейчас я вот проходила мимо этого кафе и мне безумно захотелось зайти и я поддалась этому желанию! –увлеченно говорила она, а я рассматривал ее.

Ярко-зеленые глаза, курносый носик и алые губы. Не особо задумываясь над тем, что она говорит, я положил руки на барную стойку. Она тут же подскочила, как ошпаренная с возгласом: «Это были твои руки!» и умчалась, прежде чем  я смог среагировать.

***
Она заходила каждый день, заказывала оранжевый сок и садилась за самый дальний столик.

Она приходила за пару минут до закрытия и оставалась еще надолго. Каждый раз мы с ней говорили обо всем о чем только можно. Я узнал, что ее зовут Эмбер. Мне всегда казалось, что имя ну никак не может принадлежать милой и немного странной, рыжей девчонке.

Оказалось, что в этом  мире может быть все. Даже если тебе тридцать, а ей двадцать, даже если ты бармен в кафе на Невском, а она скрипачка в Мариинском. Может быть все, что только пожелаешь.