1.
Именно сегодня я пришла впервые. Два года назад моя мама умерла от болезни, точно не знаю какой, мне никто не сказал. Первые месяцы после её смерти я была словно в тумане, отец переживал, но я не могла взять себя в руки. Было слишком больно. Уход от нас мамы, отразился на нашей семье не самым лучшим образом. Я впала в депрессию, правда отцу было хуже. Он потерял любовь и вскоре рисковал потерять дочь. Он боялся, что я сделаю что-то  не обдуманное, выходящее из рамок здравого смысла. По-видимому, папа считал, что, в конце концов, я выброшусь из окна или вскрою вены. Но я не думала об этом, ну может, была такая мысль, но она сразу исчерпала свои возможности на исполнение. В то время мне нужно было поддерживать папу, а я как эгоистка печалилась лишь о своих чувствах. После пары месяцев депрессии я все-таки решила вернуться в жизнь и поддержать папу.
В школе находиться  было легче, чем дома. Дома все напоминало о маме. Фотографии, картины, вещи, сувениры и её подарок – белоснежный большой заяц. Это самое памятное о ней, а нет, ещё кулон, оставшийся после неё. Это была своего рода реликвия нашей семьи по женской линии, по поверью он должен приносить счастье. Мама все время говорила, что счастье она обрела и благодарна судьбе и кулону (кто уж из них постарался) за её семью. Меня смешил этот ответ, я не понимала, была слишком мала, что счастье – это когда есть близкий, родной и любимый человек, а у мамы их было целых два, так она говорила.
Первый год был особенно труден для нас с отцом. Мне пришлось занять место мамы за плитой и взять на себя все домашние заботы. Папа работал, но, правда он сменил работу, так как коллектив знал о нашей трагедии и всячески сочувствовал.  Девицы пытались утешить вдовца, ведь отец не был ещё стариком, ему ещё сорок не исполнилось, так, что был нарасхват. Но рана о гибели мамы была свежей, очень свежей и он поменял работу. Там и платили больше, да и никто не знал про смерть его жены.
Со школой было труднее. В классе знали, что случилось с мамой и учителя тоже. Было противно слушать все их пререкание, долгие речи сочувствия и снисхождение в учебе. Все это меня бесило, и я просила папу перевести меня, но он сказал, чтоб я доучивалась год там, а потом уже за лето подыщет мне подходящую школу. Подыскал, да и не только школу, а ещё и себе безопасный угол и рубашку, которая сможет выслушать и психически поддержать, будто меня ему мало! Он привел какую-то курицу, объявив, что она будет жить с нами. Это было как раз сегодня, когда я впервые  пришла сюда, к реке на закате. Слезы долго не могли остановиться.  Я не могла их остановить и сдалась, давая волю эмоциям. Слишком долго я их сдерживала. В голове звучал разговор и как на пленке повторялся бесконечно.
- Белла знакомься, это Сью, - широко улыбался Чарли, когда представлял нас, было противно видеть, как он обнимает её за талию, а она лишь улыбается, да так нагло.
- Здравствуй Изабелла. Очень рада познакомиться, - все ещё улыбаясь, проговорила девушка. Ну что он в ней нашёл? Простая длинноногая брюнетка. Правда все при ней, не буду спорить, но мама была лучше в сотню тысяч раз!
- Не могу сказать то же самое, - фыркнула я.
- Что за тон леди? – опешил отец. Так заволновался, будто это я ему сказала, а не этой курице длинноногой.
- Что-то не так? – пытаясь не выдать раздражение, спросила я.
-Изабелла! Будь более вежливой! – повысил голос отец. Мое полное имя он говорил лишь, когда сердился или удивлялся.
- Извините, - саркастически сказала я, скорчив гримасу, и развернулась, направляясь в свою комнату.
-Белла! А ну вернись! – крикнул отец.
- Ага, бегу и падаю, - хмыкнула я и захлопнула дверь своей комнаты.
Сев на кровать   перед глазами возник силуэт мамы. Такой родной, но недосягаемый. Я опустилась на подушку и закрыла глаза. В голове возникла вся моя жизнь до смерти самого родного мне человека. Я попыталась забыться и вернуться в то время. Попытки почти удавались, но мои воспоминания разрушил папин голос. Я слышала, как он разговаривал с этой Сью. Так сюсюкался, сил нет, аж противно стало. Вроде взрослый человек, а как ребенок, да и перед кем стелется то? Велика честь перед какой-то наглой девицей расстилаться. Не могу поверить, что отец на такое способен!
Мне надоело слушать все это, хотелось сбежать, спрятаться или… нет! Смерть слишком простое наказание для папы и слишком легкий путь для Сью. Лежа на кровати с закрытыми глазами я обдумывала, что мне делать. Перед глазами опять возникла мама, любящая, родная и такая спокойная. Именно такой я её запомнила. И теперь набегавшие слезы завладели мной. Из груди вырвалось глухое рыдание, оно прозвучало как рык. Я понимала, что поступаю глупо, ведь если моя новая мама увидит мои слезы, они доставят ей столько блаженства и удовольствия, а этого не в коем случи нельзя допустить. 
Повернувшись на живот и уткнувшись в подушку, чтоб ни отец, ни Сью не услышали меня. Мое лицо горело от огненных слез, но я совершенно не обращала на это внимание. Мои мысли были заняты более важными раздумьями и тревогами, чем реакция кожи на глупые слезы. Я обдумывала, куда мне сейчас уйти, куда сбежать от всего этого кошмара, ведь отец предал меня и маму. От этого было ещё больнее. Прошлогодняя депрессия снова давала о себе знать, я ведь не полностью вылечилась, а лишь запрятала свою боль как можно глубже. От этого не лечатся…
Попытавшись остановить слезы, я снова запрятывала все эмоции в глубину души. Подниматься не хотелось, но и оставаться в этом доме тоже. Поэтому пересилив себя, пришлось сесть и собраться с мыслями. Это оказалось трудно, даже очень. В голове крутились картинки сегодняшнего разговора и это очень мне мешало. Все же  пересилив себя дважды, мне удалось взять себя в руки. В дверь постучались. Хм, Чарли или Сью? Вопрос на миллион! Кто бы то не был, он (или она) не должен видеть, что я в истерики.  Быстро стряхнув со щеки последние слезы, и придав голосу более грубый и уверенный вид, я ответила:
- Войдите! – как назло голос дрогнул, но не так заметно как мог.
- Милая, все хорошо? – это был папа, лучше, чем новая мама.
- Лучше не бывает, конечно, не считая, что в доме посторонние! – я как могла, справляясь с голосом, чтоб он не дрожал или случайно не вырвалось глухое рыдание. Чарли не понравился такой ответ и меня это взбодрило.
- Это ты о ком? – разыгрывая не понимание, он зло прошипел.
- А разве в доме не три человека? По-моему  в доме проживали, последнее время, всего два или та длинноногая уже испарилась, как будто её и не было? – я говорила сдержано, чтоб не сболтнуть лишнего и случайно не заплакать. Мне самой был не приятен этот разговор особенно на эту тему, но папе он не понравился куда больше. Он бесился, но пытался быть спокойным. Похоже, я поторопилась и зашла слишком далеко. Отец не контролировал себя и был готов взорваться в любую минуту.
- Белла! – вскрикнул он. – В нашей семье прибавление!
- Правда? По-моему я не беременна! – процедила я сквозь зубы и вскочила на ноги.
- Прекрати этот цирк! – его не рассмешила моя шутка, впрочем, как и меня.
- Чарли! Успокойся! – возникла из-за спины отца Сью. Не думала, что она появится именно сейчас. Это семейное дело, оно точно её не касаются!
- Дорогая, извини. Мне жаль, что ты это услышала, - сюсюкался он. Фу, как противно. Я отвернулась, чтоб не смотреть, как они поцеловались. По-моему Сью было неловко! Странно, очень странно. Она что стеснялась меня? Если да, то я её даже стала уважать, но лишь на секунду.
Несмотря на новую пару, я обошла их и вылетела из квартиры как метеорит, ну по крайне мере мне так показалось.
Только выбежав из подъезда, я остановилась. Лицо обдувало прохладным ветерком, и теперь не было преград, из-за которых стоило сдерживать эмоции, которые хлестали через край. Оглядев улицу, я поняла, что уже вечер и для лета, довольно поздний. В августе  темнеет рано, а сейчас только время заката. В дали сквозь деревья пробивались лучи заходящего солнца. Не знаю почему, но мне очень захотелось посмотреть на закат и, не разбирая дороги, я помчалась. Что было в голове, о чем я думала в тот момент, но, то, что ноги сами меня привили на берег и, причем пустой, где не было, ни души, было точно не идеей из моей головы. Глаза запеленали слезы, которые я уже не могла остановить, да и не сильно хотела если честно. Присев на прохладный песок, я обхватила колени руками и уткнулась в них лицом. Так я оказалась здесь.

3.
Я очнулась от огня, который исходил из моей спины. Этот огонь заглушал всю остальную боль в голове, в висках. Я так и не открыла глаза, да и не хотела видеть что либо. Я попыталась повернуться, так как было неудобно. Что-то мешало и доставляло дискомфорт. Я почувствовала такую боль, она была сильнее огня в спине и пульса в голове вместе взятых.
- Ай! – вскликнула я.
- Все будет хорошо, тебе лучше не двигаться милая, -  произнес заботливый голос. Он был очень знаком. Но в голову не приходила, ни одна здравая мысль. Что ж придется открыть глаза. Чарли! Папа, папа, папа! Он здесь!
- Папа! – воскликнула я уже вслух и получила ещё одну порцию ужасающей боли, которая заставила меня зажмурить глаза как можно сильнее, чтоб не закричать.
- И желательно говори поменьше. Наговоришься ещё. Или хотя бы не кричи, - поправился он когда, уже не смотря на боль, я распахнула глаза от удивления.
- Ага, - лишь смогла выдохнуть  я.
- Это я во всем виноват. Нужно было тебя подготовить, прежде чем что-то делать. Эх, старый дурак! Чуть не потерял родную дочь. Белла она больше не придет,
если тебе будет так легче… - он все оправдывался и делал разные выводы. Но о чем он говорит, понять я не могла. За что он извиняется? Кого он больше не приведет?
- Стой. Папа остановись. Ты вообще о чем? – недоумевая,  спросила я.
- О Сью. Белла, девочка моя. Мы решили, что так будет лучше. Если мы расстанемся… - он не успел договорить, в палату вошла медсестра и попросила его выйти.  Так вот о ком он! Сью! Хм… что-то меня не тянет на пакости по этому поводу.
- Очнулась спящая красавица, - улыбнулась женщина в белом халате. – Ты довольна таки хорошо потрепала нервы своему парню.
Парню?! Какому ещё парню?!
- Который тебя привез. Он сказал, что он твой молодой человек, - видимо мои мысли вышли сами собой вслух. Прекрасно.
- А разве это не так? – подозрительно спросила она. Как будто обдумывала план боевых действий.
Только теперь я поняла, парень это тот, который меня сбил. Значит это ему, принадлежал тот мелодичный голос и теплые аккуратные руки.  Мне стало жаль парнишку. Что могла сделать эта роковая женщина, можно было только представить.
- Возможно, - ответила я и почувствовала, как на лице появляется улыбка. Я смутилась такому выявлению по отношению к незнакомцу. Я даже его имени не знала.
- Хорошо, - настороженно пробормотала она, делая что-то с моей рукой.
- Что со мной случилось? – этот вопрос возник сам собой, и любопытство переполнило меня.
- Ты попала под машину. Неужели не помнишь? – я помотала головой. – Ты несколько дней пролежала в коме.
- У меня что-то сломано? – спросила я, указывая на свое тело. Я не могла понять, где и что у меня болит, но мне до безумия было интересно, во, что я вляпалась.
- Ты сломала руку, 2 ребра в правой части грудной клетки  - сострадания в её голосе хватило бы на всю больницу. Видимо я первая, кто смог вот так попасть под машину. Все это она говорила, работая над моей рукой, видимо именно её я сломала. А поворачиваться больно из-за сломанного ребра. Круто! Задержусь здесь на месяца так два. Пропущу начало учебного года. Просто отпад.
- Вот бли-и-ин, - простонала я.
- Ничего, через месяца два будешь здорова, - ободряюще сказала она. Она что мои мысли читает! Или смеется!
- Тебе лучше поспать, - закончив осматривать меня, произнесла она. Ну, уж нет!
- Не пускайте папу, только папу, - я специально подчеркнула слово «только».
- Что ему сказать, - заговорщицки спросила медсестра. Я думаю, мы подружимся.
- Чтоб шел домой. Скажите, я об этом попросила. Мне будет так легче. Спасибо! – сказала я ей вслед. « Хорошая женщина» - подумала я.
Отвернувшись от двери, я стала всматриваться в окно. За окном лил дождь. Никакого света не проходило, видимо была ночь.  Мне нужно было подумать, именно поэтому я попросила медсестру не впускать отца. А вот, что касается слова «только», я сама толком не поняла. Видимо где-то глубоко в моей голове возникла надежда, что обладатель мелодичного голоса захочет навестить свою жертву.  Хотя почему жертву? Ведь я сама виновата в том, что случилось.  В голове возникло мучительное выражение лица папы. И в этом я тоже виновата. Возможно, Сью не такая уж и плохая, как мне кажется. Но почему-то во мне все равно все кипело, когда я вспомнила нашу первую и последнею встречу. Она была такой самодовольной и  уверенной в чем-то. Может в том, что мы подружимся. Вот это точно навряд ли! Ни за что и никогда! Нет, нет и ещё раз нет! Она не получит нашу семью на блюдечке с золотой каемочкой! Но, но папа мучается из-за этого… под шум дождя, я погрузилась в темноту…
4
- О, боже! Я её сбил! Что же делать? Ох-ох-ох… - я четко слышала какого-то парня. Я видела свое тело, лежащее посередине дороги и обладателя голоса над ним. Он пытался что-то сделать, но не знал, как подступиться. Его руки  не слушались, но он отчаянно пытался хоть как-то помочь. Я не могла рассмотреть его лица, оно не попадалось мне на глаза. Но я чувствовала все то, что чувствовала во время аварии. И вот он, наконец,  нашел применение своим рукам. Незнакомец поднял мое тело, и я почувствовала теплоту его рук. Неужели мой дух вышел из тела? Но как это возможно? Я…я…я ведь жива? Я ведь чувствую! Но как тогда объяснить все то, что я вижу сейчас? Тем временем парень понес меня в машину и положил на заднее сиденье. Тут же почувствовалось тепло наполняющее машину. Но незатихающая боль во всем теле не давала насладиться моментом. В тот момент незнакомец показался мне заботливым.
Острая боль в спине заставила меня вскрикнуть. И мои глаза распахнулись. Это был сон. Всего лишь сон. Но такой реальный!
- Сильно болит? – прозвучал уже знакомый голос, но я опять на могла вспомнить чей он. Это наверно из-за того, что все мои посетители приходят, когда я сплю и ошеломляют меня своим присутствием, когда я просыпаюсь. Как всегда!
- Ауч, мм, немного, - чуть хриплым голосом ответила я.
- Извини, я тебя не заметил, - полным вины голосом сказал парень. Личико ничего такое. Зеленые глаза, светлые, спутанные волосы , чуть бледная кожа, но загорелая. Зря время не терял, пока было тепло и припекало солнце. Довольно симпатичный.
- А ты кто? – смутившись, спросила я.
-Ааа, меня зовут Эдвард. Это я тебя сбил, - закусив губу, ответил он. Я повторила его маневр.
- Значит это ты мой «парень»? – произнесла я, закатывая глаза.
- Хм, - он слегка улыбнулся, и его лицо стало ещё симпатичнее, нет, оно стало безупречно красивым. – Выходит так! – и мы засмеялись. Я более сдержано, все-таки  больно, а он заражающим звонким смехом.
- Ладно, брось, сама виновата, - сказала  я, оправившись от смеха.
- Все равно извини, нужно было лучше следить за дорогой, - уже серьезнее сказал он. Наступила тишина. Неловкая пауза. Я закрыла глаза, притворюсь, что уснула. Я думала он уйдет, но нет, Эдвард  до сих пор сидел, даже не пошевелился. Мне так захотелось посмотреть на него, поговорить с ним ещё, но я не знала о чем. На языке вертелись разные вопросы, но не один из них не сможет продолжить разговор в какой-то теме. Но самый главный вопрос – есть ли у него девушка? Вот, что сжигало меня изнутри.
- А ты плохая актриса, - сказал он неожиданно. К чему это он?
- Почему? – все ещё с закрытыми глазами, спросила я.
- Ты сейчас думаешь, ведь так? Все написано на твоем лице.  А когда ты спишь, ты спокойна, а лицо, как у невинного ангелочка, - в голосе послышалась улыбка. Он что мне комплемент сделал?
- Правда? Обычно мне получалось обманывать папу, - уже открыв глаза, произнесла я. Мне до ужаса было любопытно посмотреть на него и на его теплую улыбку.
- Может он понимает, что ты не хочешь больше разговаривать? – предположил он, все ещё сверкая улыбкой.
- Может, - ответила я, но тут, же поняла, что не должна замолкать. – А ты, значит, не понял?
- Понял бы, но твои эмоции, выраженные на лице, говорили, что ты  не хочешь заканчивать разговор, а просто не знаешь как его продолжить, - он говорил совершенно уверенно.
- Проницательно, но как ты догадался? – что-то внутри меня не захотело скрывать то, что он был прав и продолжить разговор хотя бы в этом направлении.
- Пришлось научиться понимать людей по их выражению лица. Жизнь сложная штука, - вздохнул парень. Он говорил так, будто ему уже за 100.
- Ты философ? – улыбнулась я, поняв, что разговор может закончиться.
- Что-то в этом роде. А ты чем занимаешься? – по-видимому, ему тоже хотелось поговорить.
Мы ещё долго разговаривали. О его жизни, о моей. Оказалось он любит автомобильный спорт, историю и красивых девушек. Машины и девушки сочетались, но вот история, ни туда, ни сюда. Потом выяснилось, история это хобби, а машины и девушки работа. Он был гонщик ночью и ученик исторического факультета днем. Выходит учеба это типа хобби. Круто! Но и самое главное, окольными путями я выяснила, он не имеет девушки. Ну, конечно не окольными. Он догадался, какой вопрос меня мучает больше всего и спросил первый:
- Есть парень? – вот так непринужденно, будто спросил мой любимый цвет.
- Нет, - на автомате ответила я. – А у тебя?
- Парня точно нет! – засмеялся он и я вместе с ним.
- Я про девушку, - неловко улыбнулась я.
- Нет, - выдохнул он. – Хотя, вроде есть! – я непонимающе на него взглянула. – Ты же моя девушка! Забыла? – и мы опять засмеялись. Мы, возможно, проговорили ещё дольше, если бы медсестра не зашла ко мне  в палату.
- Я ещё приду! – ободряюще сказал Эдвард, поднимаясь с кресла.
- Буду ждать, - улыбнулась я. После этого разговора мне стало намного легче, не от лекарств, которые мне вколола медсестра, а от того, что я нашла человека, с которым мне легко.